– Да за те же деньги можно было бы беспробудно пьянствовать целую неделю! – сокрушался Эллерс, когда они снова зашагали по улице.

– Приободрись, друг мой! – усмехнулся Кервин. – На такой планете меха – не роскошь, а выгодное капиталовложение. К тому же кое‑какая мелочишка у меня еще осталась, так что первый круг за мной, Кстати, где мы можем начать?

Они начали с небольшого пивного зала на самой периферии сектора; туристы обычно туда не захаживали, хотя портовые работники между толпящимися у стойки или растянувшимися на длинных кушетках вдоль стен даркованами попадались. Завсегдатаи были всецело поглощены своими традиционными серьезнейшими занятиями: выпивкой, беседой и азартной игрой наподобие домино, только вместо костяшек использовались резные хрустальные призмочки.

Никто из даркован и ухом не повел, когда Кервин с Эллерсом пробирались через толпу и устраивались за столиком. Принять заказ подошла полненькая темноволосая официантка, и Эллерс заметно приободрился. Он ущипнул девушку за пухлое бедро, на портовом жаргоне заказал вина, раскинул на столе даркованскую накидку, чтобы пощупать мех, и затянул длинную историю о том, как однажды наткнулся на некое исключительно теплое меховое одеяло, оказавшееся как нельзя кстати на одной исключительно холодной планете в системе Лиры.

– …А ночи там дней по семь, так что тамошние жители просто завязывают со всякой работой, пока опять не выйдет солнце и не растопит лед. Так вот‑те крест, мы с той деткой как забрались под меховое одеяло, так ни разу даже носа наружу не высунули…

Кервин приложился к бокалу; нить повествования он утерял почти сразу, о чем, впрочем, не особенно и жалел – все истории Эллерса походили одна на другую, как две капли воды. Мужчина, о чем‑то размышлявший за столиком напротив над наполовину опустошенным бокалом, встретился взглядом с Кервином – и вдруг вскочил, так резко, что опрокинул стул, и направился к их столику. Тут он заметил Эллерса, до этого сидевшего спиной, остановился, словно налетел на преграду, и отступил на шаг; казалось, он сильно удивлен, если не сказать растерян.

Но как раз в этот момент в рассказе Эллерса наступило временное затишье; он оглянулся и расплылся в улыбке.

– Раган, старый плут! Можно было и догадаться, что обязательно встречу тебя здесь! Давай, присаживайся.

Раган замялся и, как показалось Кервину, бросил на него неуверенный взгляд.

– Давай, давай, – не унимался Эллерс. – Вот, познакомься с моим приятелем. Джефф Кервин.

Раган подсел к их столику; Кервин же все пытался сообразить, на кого тот больше похож. Невысокий, подвижный, с обветренным загорелым лицом и мозолистыми ладонями, он мог с одинаковым успехом быть как горным даркованином, только необычно низким, так и землянином, но в даркованском наряде. Раган поинтересовался у Эллерса, как прошел полет – на терра‑стандарте он говорил без малейшего акцента – а когда официантка снова наполнила бокалы, настоял на том, что второй круг за ним; однако продолжал искоса поглядывать на Кервина, когда тот, как казалось Рагану, смотрел в другую сторону.

– В чем дело? – наконец потребовал объяснений Кервин. – Когда вы так решительно направились в нашу сторону, мне показалось, вы меня за кого‑то приняли.

– Верно, – кивнул Раган. – Тогда я еще не знал, что Эллерс вернулся. Но потом я заметил его… и то, что вы одеты по‑земному. Так что наверняка я перепутал вас с кем‑то. А мы не могли раньше встречаться? – добавил он, озадаченно наморщив лоб.

Кервин с любопытством оглядел его. Может, Раган тоже воспитывался в Приюте Астронавта? Впрочем, он явно несколько моложе.