– Вряд ли, – наконец произнес Кервин.

– Но вы же не землянин, так ведь?

В памяти Кервина молнией промелькнула усмешка кадровика («Ах, один из этих…»), но он постарался загнать воспоминание как можно глубже.

– Отец мой был землянин. А я родился здесь.

– Аналогично, – закивал Раган. – А я вот посредничаю в Торговом городе, когда им приходится нанимать даркован – проводниками, горными инструкторами, ну и прочее в том же роде.

Кервин все пытался уловить в его речи даркованский акцент.

– Вы даркованин? – наконец решился спросить он.

– Откуда я знаю? – пожал плечами Раган, и в глазах его промелькнула такая горечь, что Кервин неуютно поежился.

Раган отхлебнул из бокала; Джефф последовал его примеру. «Ох, и надерусь же я», – мелькнуло у него. Но Кервину было уже все равно. Раган снова принялся в упор его разглядывать, но и это ему тоже было все равно.

«Не исключено, что у нас с ним есть что‑то общее, – подумал Кервин. – Не исключено, что моя мать была даркованкой. Или кем угодно. Отец служил в Космофлоте – вот единственная моя твердая опора на реальность. Но кто я, если не считать этого?»

– По крайней мере, он подсуетился получить для вас имперское гражданство, – с горечью сказал Раган, и Кервин осознал, что, должно быть, произнес все это вслух. – Моему, похоже, было до лампочки.

– Эй, послушайте, вы двое, – обиженно вмешался Эллерс, – мы веселиться собирались или как? А ну‑ка, еще по одной!

Но Раган подпер голову ладонями и задумчиво уставился через стол на Кервина.

– Значит, вы прибыли сюда в том числе и для того, чтобы попробовать отыскать своих родителей… родню.

– Узнать хоть что‑нибудь о них, – поправил его Кервин.

– А вам никогда не приходило в голову, – медленно произнес Раган, – что, может, лучше этого и не знать?

Об этом Кервин задумывался, и не раз; он даже успел составить себе определенное мнение.

– Да будь моя мать хоть уличной девкой, – ответил он, – какая мне разница. Я должен знать.

«Чтобы понять, какое солнце, какой мир мне считать своим – Землю или Даркоувер».

– У вас есть какая‑нибудь… путеводная нить? – поинтересовался Раган.

Кервин неуклюже – сказывалось выпитое – закопошился в кармане.

– Вот, – наконец произнес он, – только это. В приюте мне сказали, что оно висело у меня на шее.

– Что за чушь! – хрипло изрек Эллерс. – Думаешь, покажешь ты им эту штуковину, они тут же заохают, заахают и скажут, что ты давным‑давно без вести пропавший единственный наследник светлейшего лорда Как‑Бишь‑Там, и его светлость заберет тебя в замок, и будешь ты там счастливо жить‑поживать до самой смерти? – Он издал некий неописуемый звук, призванный, судя по всему, изобразить насмешливое фырканье.

Раган протянул руку; Кервин уронил ему в ладонь маленький голубой кристалл. Несмотря на тонко выделанную серебристую цепочку, сам камень казался совершенно непримечательным – дешевой безделушкой, которой могла бы дорожить лишь какая‑нибудь бедная девушка.

Раган взглянул на кристалл, и глаза его сузились в щелочки.

– Вы, конечно же, знаете, что это такое?

– Самоцвет какой‑нибудь, – пожал плечами Кервин.

– Нет. Это матричный камень.

– Что‑что?

– Психокинетический кристалл, – терпеливо разъяснил Раган. – Довольно простенький, не из самых мощных.