Сохранить в неприкосновенности Даркоувер – мир, который так дорог Кервину! Мир, которому он по праву принадлежит.

– Звучит заманчиво, высокочтимые господа, – проговорил Валдрин. – Но настолько сильны комъины не были никогда – по крайней мере, на памяти живущих. Конечно, дедушка мой любил рассказывать о старых добрых временах; но сейчас раздобыть железа подковать пару лошадей – уже почти подвиг!

– Да, звучит заманчиво, – подхватил другой делегат. – Но откуда мы знаем – может, эти комъины просто хотят потянуть время, пока земляне не потеряют интереса. По‑моему, следует заключать договор с Землей – и немедленно!

Валдрин минуту‑другую посовещался с делегацией.

– Лорд Хастур, – наконец произнес он, – одних баек о былом могуществе комъинов нам недостаточно. Вот что мы хотели бы предложить. Сколько времени вам надо на изыскательские работы?

– А сколько потребовали земляне? – в свою очередь поинтересовался Раннирл.

– Шесть месяцев.

Раннирл покосился на Кеннарда, потом на Элори.

– Нам хватит шести недель, – заявил он.

– Только при одном условии, – горячо вмешался Остер. – Если мы выполняем свои обязательства, вы даете слово прекратить все дела с землянами!

– Так будет честно, – поддержала его Элори. – Если мы докажем, что в силах сделать для блага Даркоувера не меньше, чем эти ваши земные специалисты, вы станете подчиняться Совету? Все, чего мы хотим – это чтобы Даркоувер был Даркоувером, а не увеличенной копией Торгового города. Если мы дадим вам то, что вы просите, вы должны пообещать подчиняться Совету комъинов во всем, что касается применения технологии – чтобы Даркоувер не стал третьеразрядной имитацией заурядного имперского мира!

– Пожалуй, так действительно будет честно, госпожа моя, – согласился Валдрин; затем в его голосе снова появились жесткие нотки: – Но надо быть честными до конца – пусть договоренность будет обоюдной: если у вас ничего не получится, Совет комъинов снимает все возражения и позволяет нам вести дела с землянами так, как мы сочтем нужным.

Церемония прощания с делегацией оказалась долгой и обставленной множеством премудростей протокола. Половину речей Кервин пропускал мимо ушей, понимая, что ему – «варвару Элори» – простительны мелкие оплошности в ритуале.

Значит, успех или неуспех Арилиннского Башенного Круга влечет за собой поистине грандиозные последствия. И подумать только, успех или неуспех зависит, в свою очередь, от него, Джеффа Кервина, наполовину землянина, совсем еще новичка в этом деле! От безмерности возложенной на него ответственности Кервин ощущал парализующую слабость во всем теле. Незамеченным он выскользнул из зала – мимо застывших у входа стражников, через задние дворы, к мерцающему барьеру Вуали.

Слишком тяжел был этот груз для его нетренированных плеч. «Я думал, у меня будет больше времени выучиться…» Он чувствовал себя совсем еще зеленым новичком, совершенно неопытным, и при одном воспоминании о первом мучительном раппорте его начинало трясти от страха.

Он влетел к себе в комнату и в немом отчаянии рухнул на кровать. Это нечестно – требовать от него так много; и так скоро! Это было выше сил Кервина – чувствовать, что судьба всего Даркоувера зависит от его толком не развитого ларана !

Казалось, пропитывающий комнату призрачный запах усилился и проник до самых далеких уголков памяти, высветив целую гамму давно забытых ощущений.

«Клейндори. Моя мать, преступившая обеты ради землянина – я что, искупаю ее вину? – бился в мозгу мучительный вопрос.