Какому богу ты служишь?

Я служитель Хейра Пламенноокого.

Известно ли тебе предназначение твое?

Вернуть в мир изгнанного бога.

Вернуть в мир изгнанного бога…

Вернуть в мир…

Вернуть…

Изгнанного – вернуть!..

Словно в ответ на его призывы, слабый желтоватый свет несмело проглянул из‑за занавеса ночи – это предмет на груди лежащего все гуще обволакивался янтарным сиянием.

– Приди, о Хейр Горны Возжигающий! – словно в трансе повторял Орландо. Глаза его застилала пелена, волосы намокли от пота и липли ко лбу. – Приди, Хейр Пламенноокий, Огня Взыскующий, выйди из векового заключения! Восстань в теле Наперсника Своего… Восстань и яви миру Душу Огнедышащую!

Предмет на груди лежащего на алтаре ребенка вспыхнул ярче. Теперь видно было, что это огромный топор из зеленоватого металла, напоминающего бронзу, боевое оружие с остро отточенным лезвием. Свет, окутывавший его, запульсировал, сперва медленно, а затем все быстрее, с каждым толчком растекаясь все шире. Вскоре он охватил уже грудь ребенка. Тот слабо застонал и тут же затих.

– О, Хейр Кующий Молнии! – воскликнул Орландо, запрокинув голову в безлунную ночь. – Сломи оковы, неправедно наложенные! Растопчи обидчиков! Сокруши дерзких! Приди и твори мщение, о Хейр Золотоглазый!

Пламя вокруг алтаря становилось все ярче; на топор невозможно было смотреть. Огонь полностью поглотил его и теперь ткался коконом вокруг дрожащего тела мальчика. Очертаний фигурки вскоре стало не разглядеть в ослепительном сиянии.

По ком плачет колокол, пестун мой?

Он проклинает Орландо.

А кто он – Орландо, пестун мой?

Звереныш, в сумрак ушедший.

А в чем же вина его, пестун мой?

Он в душу впустил проказу…"

***

…Гигантская фигура, ловкая, как кошка, выбралась вдруг из люка на площадку. Человек встал в боевую стойку, изготовившись к броску. Но он потерял несколько драгоценных секунд, ибо взглянул на объятый пламенем алтарь и на мгновение ослеп. А когда пришел в себя, Ярл уже стоял напротив.

– Ты… – только и смог прорычать Блейд. До последнего мгновения он не верил… Не хотел верить! – Ты?!

Ярл посмотрел на Ричарда Блейда невидящим взглядом и прошептал, почти не размыкая рта:

– Чего ты хочешь от меня?

– Что?! – На миг тот даже онемел от ярости. – Верни мне сына, ублюдок! Верни Дика, а не то пожалеешь!

Лицо Ярла искривила гримаса.

– Поздно, принц Лондонский!.. Ты опоздал, как всегда. Боги Альбы вершат свое возмездие! Ты посягнул на Друззу, и Ольг, сын Геторикса Краснобородого, вонзил тебе нож в спину… Только доброта Матери Земли, которой дано карать и миловать, сохранила тебе жизнь руками наперсницы ее Канаки! Ты поднял Асквиоль и Ариан на Тунора и Фриггу, и тебя лишили Талин! Но милость Хейра Пламенноокого безмерна… Он избрал для возрождения жалкое тело твоего щенка! Это великая честь, Блейд! Так возрадуйся, заблудшая душа! Невозможно воевать с богами…

Будь у него Айскалп, Блейд не стал бы тратить время на споры с предателем… Ярл был невменяем, это ясно. Но мускулистые руки наследника Западного Дома держали остро отточенный меч. Блейд же был безоружен и слишком хорошо знал о воинском умении пирата, чтобы рисковать понапрасну.

Надо усыпить бдительность противника – и, улучив момент, прорваться к алтарю, который Ярл закрывал спиной. Но для этого необходимо было втянуть его в разговор…

– Ты предал меня, Ярл… Предал нашу дружбу! – Горечь и гнев в голосе Блейда были вполне искренни. В то же время он пристально следил за малейшими оттенками выражений на лице противника, надеясь поймать момент расслабления.