Рыжая Крошка бросила вниз мимолетный взгляд. Там все выглядело плоским и серым. Она сможет увидеть кого–нибудь не раньше, чем хорошенько рассветет. Но Руэ сомневалась, что ей повезет даже при свете. Спасение экспедиции «Ярла Шаннары» целиком зависит от усилий Крылатого Всадника и его птицы.

«Давай не подведем их на сей раз», — подумала она.

Она глубоко вздохнула и направила корабль по ветру.

Охотник Предд закрепил канат на корабельных поручнях, его острые глаза сразу нашли изящный силуэт Обсидиана, который послушно приближался во тьме. Птица подлетела под корпус судна, затем поднялась так, чтобы ее всадник смог усесться. Как только Предд ощутил под собой могучее тело, он потянулся за поводьями, выпустил из рук канат и, слегка сжав колени, направил рока вперед.

Рассвет был еще размытым серым пятном на востоке, но его свет уже начинал прокрадываться среди развалин, раскинувшихся внизу. Пролетая над городом, Предд уже мог различать разрушенные дома и заваленные обломками дороги, пустынные и тихие. Обсидиан видел гораздо больше. Но даже с учетом этого им предстояли нелегкие поиски. Руэ Меридиан полагала, что им нужно лишь прочесать город, и они найдут всех, кто выжил там, внизу. Но Погребенный Замок был огромен — бесконечные мили каменных джунглей, — и шансы на то, что им удастся обследовать его целиком за один день, мягко говоря, невелики. Те, кто остался внизу, должны подать знак, иначе им придется полагаться только на слепой случай.

Миновало уже почти две недели с тех пор, как «Ярл Шаннара» высадил экспедицию на берегу залива. За это время они могли уже расстаться с надеждой на то, что их найдут. Они могли вообще не ждать помощи. Они могли быть мертвы.

Охотник отбросил эти мысли. Они с Рыжей Крошкой прибыли сюда, чтобы найти выживших, посему бессмысленно поносить препятствия к поискам, реально их не начав. В конце концов, Обсидиану удавалось обнаружить объекты и поменьше, и на куда больших просторах, и при худшей видимости. Шансы были, ему просто надлежало их хорошенько использовать.

Всходило солнце, рок летал кругами, диаметр которых постепенно увеличивался. Предд выискивал на земле признаки движения или что–нибудь, указывающее на чужеродное присутствие. Занимаясь этим, он вспоминал день, когда принял решение поучаствовать в этом походе, и думал: а не лучше ли было остаться дома? Все обернулось так плохо, не многого удалось добиться. Если выяснится, что друид мертв, то весь путь, который они проделали, следуя карте Каэля Элессдила, был напрасен. Хуже того, он стоил жизни многим. Крылатые Всадники твердо верили в то, что в одиночку легче, что следует жить своей жизнью и не вмешиваться в дела других. Он пошел на серьезный компромисс со своими убеждениями, отправляясь в это путешествие, и не менее значительный компромисс предстоял теперь, чтобы выдержать все это до конца. Здравый смысл подсказывал, что ему следует развернуться и лететь домой. Чем дольше он будет оставаться здесь, тем меньше у него шансов выбраться отсюда. Определенно, скитальцы должны были чувствовать то же самое. Скитальцы и Крылатые Всадники были похожи: и те и другие были кочевниками по собственному выбору и наемниками по профессии. Их преданность и чувство долга можно было купить, но деньги никогда не перевешивали здравого смысла.

Но он, конечно, не уйдет. Он не оставит тех, кто сейчас там, на земле, как ни малы шансы на их спасение. Мизерная вероятность этого не меняла дела — он выполнит свой долг по отношению к пропавшим товарищам.

Солнце вылезло из–за горизонта, и хлынувший на землю свет залил раскинувшиеся на много миль развалины, по–прежнему безмолвные и пустынные.