Увы. Для этих была лишь одна свобода. И она лежала по ту сторону.

   "Аббат" усмехнулся. Что ж, Австралия, сейчас гордящаяся тем, что её основателями были каторжники, ссылаемые на вечное поселение, была далеко не оригинальна. И, возможно, это не первых христиан обрекали кончить свои жизни в лапах львов. А всё было наоборот. И, среди этого жалкого сброда, у которого не было другого выхода, появились первые христиане.

   Но это так, о птичках. Предаваясь таким мыслям, "Аббат", тем временем, скинул с себя пиджак, стоивший ему в той, "другой" жизни, не одну тысячу долларов. Снял галстук ручной работы и оторвал вместе с запонками рукава белой рубашки. Туфли от Гуччи и тщательно выглаженные брюки после всего, конечно, придётся выбросить. Но разве это главное? Ему нужна разрядка, и сегодня он её получит.

   Он протолкался к выходу, и занял место у самой двери. Где, по обыкновению находились самые слабые, выталкиваемые из глубины темного помещения поближе к неизбежному.

   Ещё немного, ещё чуть чуть. Более сильные, в отчаянии цепляясь за жизнь, сами продевали свои мучения. Многие сознавали это. Но, выйти вперёд, добровольно предпочтя ужас ожидания относительно быстрому концу, решались немногие.

   Ближайшие кандидаты в покойники играли в кости. Вот кто-то молится, высказывая одними губами свои последние надежды новому Богу. А кто-то, забившись в угол, дрожит, не обращая внимания на то, что обмочился.

   Вот уж действительно, не мы выбираем, где и когда умереть. И даже способ ухода из этой жизни придумали за них. Но, в их власти выбрать "как".

   "Эти уже готовы", - мелькнула мысль. - "Так, или иначе, для них скоро всё будет кончено".

   "Аббат" уселся на корточки и закрыл глаза. Дыхание было глубоким и ровным, а сердце мощно колотилось о рёбра, разгоняя по телу адреналин. Скоро, скоро он получит то, за чем "пришёл" сюда.

   Хуже нет, чем ждать

   Плохо догонять

   А вот я, к примеру,

   Не могу понять

   "Да и не сможешь". - Оборвал он себя. - "Тут надо просто принять решение. Подсознательно, на уровне инстинктов. А ждать некоторым приходилось и поболе. К примеру, дольше всех пришлось просидеть в камере смертников неким Лионгу Ви Тонгу, пятидесяти двух лет, и Тан Тиану, которому было шестьдесят два. Они были расстреляны 31 октября 1987 года в столице Индонезии Джакарте за ограбление и убийство. К моменту казни, они провели в ожидании по двадцать пять лет".

   Послышались шаги, и лязгнул тяжёлый дверной засов.

   - На выход, навоз манежный.

   Голос ланисты не был злым или грубым. Они и в самом деле были для него навозом. Десятки и сотни подобных проходили мимо его взора, чтобы обагрить кровью песок арены, доставив радость свободным гражданам Великого Рима.

   Не звучали медные голоса труб и арену не оглашали приветственные крики. Не срывались с этих губ оставшиеся в веках слова: "Аве, Цезарь, моритури те салютант", ибо основными зрителями были простолюдины. Занимавшие самые дешёвые места, они равнодушно жевали принесённые с собой нехитрые яства, запивая самодельным вином. И - Ждали. Ждали того момента, когда прольётся кровь. Кровь себе подобных, ибо какая радость видеть умертвление бессловесной твари? На любой бойне можно посмотреть, как забивают скот, но этот зрелище не собирает толпы любопытных. Другое дело - человек. С ним можно мысленно поменяться местами и, с замиранием сердца, прочувствовать каждый удар когтистой лапы, каждый укус острых клыков, рвущих мягкую плоть.