— А ты, значит, ни в чем не виновен? — спросила она.

— Нет, черт тебя возьми! Хватит, Луиза, ты сама это знаешь. У меня немало грехов перед законом, и стоит только легавым взять меня за то, чего я не делал, как мне крышка.

— Ты убил моего мужа,— с горечью сказала Луиза.

Мы с Эбби переглянулись.

— Нет,— повторил он, и тяжелый звук его голоса, казалось, повис в воздухе.— И в этого придурка не стрелял.

— Ты убил его.

Эбби повернулась к гангстеру.

— Может, действительно убил?

Он посмотрел на нее удивленно, как лев, которого ткнули палкой сквозь прутья решетки: неужели люди не видят, какие у него огромные зубы и что он вообще царь зверей?

— Что еще? — спросил он.

— Я сестра Томми,— объяснила она.— Я должна знать, кто его убил.

— Вот он перед тобой, дорогая,— сказала Луиза Маккей.— Посмотри на него хорошенько.

Тарбок погрозил ей кулаком.

— Еще одно слово,— пригрозил он,— и ты получишь. _

— Конечно,— согласилась она.— Почему бы тебе вообще не убить меня? Почему бы не убить меня, как гы убил Томми?

Тарбок даже приподнялся на носки, пытаясь справиться с охватившей его яростью. Казалось, он действительно может убить ее или, по крайней мере, стукнуть хорошенько, если немедленно не разрядить обстановку. Поэтому я сказал как можно спокойнее и небрежнее:

— Женщины все одинаковы, Фрэнк. Вот Эбби тоже считала меня убийцей.

Похоже, он немного остыл, во всяком случае опустился на пятки и разжал кулак. Повернувшись ко мне с изяществом Берта Ланкастера, он спросил:

— Она так считала? А почему?

— Все так считали,— пояснил я.— Ты думал, что это я сделал, Наполи так думал, Эбби так думала. И теперь мне кажется, что полицейские тоже так считают.

Тарбок наклонился, оперевшись рукой на стол.

— С чего бы это, Конвей? — поинтересовался он.— Почему это все думают, что ты пришил Маккея?

— У каждого свои причины,— объяснил я.— Эбби, например, полагала, что у меня роман с миссис Маккей и я убил Томми, чтобы ничто не мешало мне быть с ней вместе.

— Именно так и поступил этот подлец,— закричала Луиза Маккей, глядя на нас с Эбби так, будто хотела, чтобы мы начали ее расспрашивать.

Повернувшись, Тарбок тяжелым взглядом уставился на нее.

— Заткнись, милая,— произнес он медленно и отчетливо.— Я разговариваю с этим придурком.

— Я не придурок,— возразил я.

Он посмотрел на меня с жалостью.

— Видишь, как люди могут ошибаться? А почему Сол Наполи думал, что это сделал ты?

— Он решил так: ваши люди узнали, что Томми Маккей тайно перешел на его сторону, и ты нанял меня, чтобы убить Томми.

Тарбок смотрел на меня в звенящей тишине. Затем он проговорил:

— Что сделал Томми?

— Томми тайно работал на Наполи. Наполи сказал мне…

— Это ложь!

Я взглянул на Луизу Маккей.

— Извините, миссис Маккей. Я повторяю то, что мне сказали.— И снова повернулся к Тарбоку.— Если это неправда, зачем бы Наполи стал вмешиваться?

— Никому никуда не уходить,— бросил нам Тарбок.