— Да,— подтвердил я, снова поворачиваясь к нему.— Я имею в виду тебя. Если бы ты не был дегенератом, я бы не выиграл у тебя за час тринадцать баксов.

— Тебе просто карта шла,— возразил он.— Что я мог сделать, если тебе постоянно шла карта.

— Конечно,— кивнул я.— Но, если бы ты не был дегенератом, ты бы не ушел отсюда без своего пистолета.

— Это легавый виноват,— оправдывался Ральф.— Это все из-за него…

— Конечно, легавый,— согласился я.— И если бы ты не был дегенератом, ты не взбесился бы так только потому, что Фрэнк Тарбок находится в квартире Томми Маккея. Томми работал на Фрэнка Тарбока, так что нет ничего удивительного, что вдова Томми пришла сюда с Фрэнком Тарбоком.

— Я с этим ублюдком? — внезапно закричала Луиза Маккей, вскакивая со стула, как раз в тот момент, когда Ральф был уже готов со мной согласиться.— Убей его! — орала она Ральфу.— Это он пристрелил моего Томми!

— О, ради Бога! — не выдержал я.— Это был не он. Миссис Маккей, вы еще хуже Ральфа!

— Секундочку,— остановил меня Ральф.— Дай леди высказаться.

— Нечего ее слушать,— сказал я.— У нее мозгов меньше, чем у курицы.

— Чет! — пораженно воскликнула Эбби.— Луизе пришлось столько всего пережить!

— От этого она ничуть не поумнела,— я пожал плечами.— За неделю она бы уже могла привыкнуть к мысли, что она теперь вдова. Лично меня нисколько не трогает ее несчастный вид. Когда Томми был жив, она крутила роман за его спиной, и сейчас она просто чувствует себя виноватой.

— У тебя грязные мысли, Честер Конвей,— сообщила мне миссис Маккей.— И грязный язык. Но это ничуть не меняет сути дела, а суть в том, что Фрэнк Тарбок убил моего Томми.

— Зачем?

— Потому что он думал, что сможет таким образом получить меня,— объяснила она.

— Что за чушь,— удивился я.— Он и так имел вас столько, сколько хотел.

Она побелела.

— Ах ты, грязный ублюдок!

— Ну да, а вы святая.— Повернувшись к Ральфу, я добавил: — Ты только подумай, Ральф, разве Фрэнк Тарбок похож на человека, который может кого-то убить ради женщины? Особенно ради женщины, с которой спит уже давным-давно.

Ральф обвел взглядом присутствующих. По его лицу было видно, что он ничего не понимает. Но все-таки У него оказалось достаточно мозгов, чтобы понять хоть это.

— Я ничего об этом не знаю,— пробурчал он.— Я только знаю, что Сола все это очень заинтересует.

— Тогда скорее беги, сообщи ему об этом,— в сердцах сказал я.— Может, он даст тебе медаль.

— Придержи язык.

Я открыл рот, чтобы сказать ему еще пару ласковых, но передумал и вместо этого произнес:

— Ральф, ты неплохо относился ко мне, когда я был твоим пленником. Ты хороший парень, и я это помню. А теперь я хочу, чтобы ты тоже кое-что запомнил. Я ничего плохого не делал Солу Наполи или кому-нибудь другому. Более того, я вообще не могу ничего сделать ни Солу Наполи, ни кому-то еще. Ей-Богу, Ральф, я не представляю никакой угрозы, разве ты сам не видишь? Подумай об этом.

Он стал об этом думать. Я видел, как он пытается справиться с этой задачей. Он смотрел на Фрэнка Тарбока, стоящего возле холодильника с поднятыми руками. Тарбок был его врагом, а я оказался вместе с врагом, значит, здесь что-то не так. Но, с другой стороны, что именно? Сложная задача.

Наконец он сдался.

— Ладно,— сказал он.— О'кей. Я поговорю с Солом. Может, он снова захочет с тобой увидеться.