|
- Пустячки! Вокульский глянул на него сбоку и улыбнулся, видя, что к старику возвращается хорошее настроение. - А что слышно в городе? В магазине, покуда ты там, разумеется, все в порядке. - В городе... - Старые покупатели нас по-прежнему посещают? - прервал Вокульский, быстрее зашагав по комнате. - Да! Появились и новые. - А... а... Вокульский остановился, словно в нерешимости. Он налил себе снова стакан вина и выпил его залпом. - А Ленцкий покупает у нас? - Чаще берет в кредит. - Ах, берет... - Вокульский перевел дух. - А как его дела? - Кажется, он совсем разорился, и, должно быть, в этом году наконец пустят с молотка его дом. Вокульский наклонился к диванчику и принялся играть с Иром. - Скажи, пожалуйста... А панна Ленцкая замуж не вышла? - Нет. - И не выходит? - Весьма сомнительно. Кто в наши дни женится на барышне, у которой большие претензии, а приданого нет? Так и состарится, хотя и хороша собою. Ясное дело... Вокульский встал и потянулся. На его суровом лице появилось какое-то странно мягкое выражение. - Дорогой ты мой старина! - сказал он, беря Игнация за руку. - Мой славный старый дружище! Ты даже не догадываешься, как я счастлив, что вижу тебя, да еще в этой комнате. Помнишь, сколько вечеров и ночей я провел здесь... как ты кормил меня... как отдавал мне лучшее свое платье... Помнишь? Жецкий пристально посмотрел на него и подумал, что, видно, вино недурное, если у Вокульского так развязался язык. Вокульский уселся на диванчик, откинулся на спинку и заговорил, словно сам с собой: - Ты и понятия не имеешь, что я вытерпел, вдали от всех, не зная, увижу ли еще кого-нибудь из вас, совсем один... Понимаешь ли, самое страшное одиночество - не то, которое окружает человека, а пустота внутри, когда не уносишь с родины ни одного теплого взгляда, ни одного приветливого слова, ни даже искорки надежды... Пан Игнаций заерзал на стуле, собираясь возразить. - Позволь напомнить тебе, - заметил он, - что вначале я писал тебе очень сердечные письма, пожалуй, даже слишком сентиментальные. Но меня задели твои краткие ответы. - Разве я на тебя обижаюсь? - Еще меньше у тебя причин обижаться на остальных служащих, которые не знают тебя так близко, как я. Вокульский очнулся. - Да я ни к кому из вас не имею претензий. Пожалуй, чуточку к тебе, что так мало писал о... городских делах... К тому же "Курьер" часто пропадал на почте, известия доходили с большими перерывами, и тогда меня начинали мучить мрачные предчувствия. |
