Викарий пошел к двери и быстро вернулся.

– Вас хочет видеть молодой Плэтч, доктор. Он говорит, что его сестре внезапно стало очень плохо, и не могли бы вы немедленно приехать?

Полтора часа спустя доктор Уиллерс снова ехал в поместье Кайл. За время, прошедшее после беседы с викарием, он еще сильнее стал ощущать необходимость безотлагательного принятия мер. Однако они не учли одного щекотливого момента – наверняка миссис Зеллаби считает свою беременность вполне нормальной, каковой она могла оказаться и на самом деле, но посвятив ее в суть дела и попросив о помощи, они посеяли бы в ее душе сомнения.

Тем не менее, прежде чем предложить миссис Зеллаби принять участие в обсуждении плана действий – а подобное совещание следовало созвать как можно скорее, – необходимо было все ей объяснить.

К несчастью, это приходилось делать в спешке, но спешить было необходимо. Как раз в этот момент несколько женщин могли собираться с духом, готовясь к отчаянным поступкам, последствия которых могли бы оказаться намного хуже, чем для бедной перепуганной Рози Плэтч, выпившей полбутылки средства для дезинфекции…

В усадьбе Кайл никто не открыл на его стук, и он вошел внутрь. Конфетти было уже подметено, и холл принял свой нормальный вид. Из дальних комнат доносились женские голоса и звон посуды. Доктор подошел к двери кабинета и постучал. Приглушенный голос сказал: «Войдите». Зеллаби с утомленным видом возлежал в кресле.

– В чем дело? – не оборачиваясь, спросил он. – Свой долг я исполнил. Я тщательно выполнил все, что было мне поручено. В холле… о, это вы, доктор. Заходите. Я думал, им опять от меня что‑то нужно. Садитесь. Будете свидетелем. Вы видели, проходя через холл, хотя бы один оставшийся символ плодородия? Думаю, что нет. Меня до сих пор удивляет, что простое решение мужчины и женщины образовать пару требует подобного беспорядка. Помню, на моей первой свадьбе…

По своему опыту доктор знал, что, если решительно не перехватить инициативу у Гордона Зеллаби, она останется за ним надолго. Поэтому он сразу же перебил:

– Я пришел по очень серьезному и срочному делу, мистер Зеллаби. Если бы не это, я бы к вам сегодня не врывался. Вы можете уделить мне примерно четверть часа?

– Конечно, мой дорогой друг. Снимайте пальто и садитесь. Хотите выпить? Кое‑что еще осталось. Не пропадать же добру…

Доктор отказался.

– Мистер Зеллаби, – твердо продолжал он, – я только что от викария. Возникла ситуация, в которой мы пришли к выводу, что нуждаемся в вашей помощи – и, более того, в помощи вашей жены – и очень срочно.

Судя по его тону, это действительно было так. Зеллаби оставил поиски шерри и сел.

– Только не говорите мне, будто что‑то не в порядке. В конце концов, они законно поженились…

– Ну конечно, – нетерпеливо сказал доктор. – Дело совсем в другом. Оно касается всего поселка. Этот вопрос жизненно важен для всех нас.

Зеллаби более внимательно взглянул на него, кивнул и, откинувшись на спинку кресла, приготовился слушать.

– Продолжайте, друг мой, – сказал он.

Доктор рассказал о своих наблюдениях, выводах и страхах, а в заключение добавил:

– Как раз перед тем, как приехать сюда, я отправил в трейнскую больницу девочку. Эта бедняжка пыталась покончить с собой – в семнадцать лет.

Несколько минут они молча смотрели на огонь. Наконец Зеллаби сказал:

– У меня нет оснований не доверять вам. Вы человек науки, а это значит, что вне вашего поля деятельности вы можете принимать что‑либо на веру так же, как и все мы, зато внутри него требуете доказательств.