Зато генерал доволен, ведь он пашет не покладая рук: совещания устроил по два раза на дню, а одно в субботу даже. И невдомек ему, что работа МВД превращается в фарс. Бесконечные дураковки (планерки, совещания, заседания коллегий, внеплановые занятия и прочие жизненно важные мероприятия) отнимают у сотрудников девяносто процентов времени и сил, а на реальную работу и раскрытие преступлений ресурсов уже не остается.

Зато генерал в шоколаде. И в Москве на хорошем счету, и вот уже его как перспективного и умелого руководителя ставят в кадровый резерв на руководящую должность в регион, да побольше и статуснее. А потом туда благополучно переводят, где он таким же макаром выслуживается еще до одной звездочки генеральского формата. И уже посматривает в сторону Москвы. Но для этого еще надо туже гайки закрутить. Ведь он мушкетер же, а не учитель танцев. И начинается отток сотрудников: кто на пенсию бежит, кто переводится в другой регион, кто просто увольняется на гражданку. Но генералу на людей пофиг. Они расходный материал в его карьерной лесенке. Ступеньки, так сказать.

Повезет тому региону, в который попал начальником генерал в возрасте. Который уже понимает, что пурхаться смысла нет, никому он не нужен, и что до пенсии досиживать он будет здесь и внуков растить тоже здесь. Такой уже не лезет куда не надо и не мешает работать. А если и мешает, то не слишком, потом пооботрется немного, не видно его и не слышно…

Вот такая хрень в МВД образовалась повсеместно после перехода из милиции в полицию. Назвали ее красиво — ротация кадров руководителей высшего звена. Один умный человек решил, что глав МВД регионов нужно менять не реже, чем каждые пять лет. Якобы, чтобы не засиживались генералы и не обрастали коррупционными связями, кланы не плодили. Однако умный человек оказался совсем не умным. Не учел, что это же Россия-матушка, мать наша. От перемены мест слагаемых сумма коррупции не меняется. В России она, родимая, вне регионов и вне границ.

И что произошло в итоге? Вновь испеченный руководитель из Суходрищенской области, приезжая в край побольше, начинает долбить личный состав до упора, ради сиюминутного поднятия результатов (ему же еще волость побольше обещали, надо же показать себя). Обвешивает выговорами простых работяг, вносит разлад в сформированные рабочие коллективы. Но и это еще не все. С особенным рвением он клюет начальников служб, а после их внезапного ухода на пенсию перетаскивает на их места целую банду непрофессионалов и бездельников из родного Суходрищенска, что преданы ему беззаветно и лизали, не покладая рук (языков, то есть) его чувствительные места.

После такого расклада реальная работа становится всем до лампочки. Упор делается на цифры и на формальные моменты.

А люди, что люди. На людей начхать. Пусть уходят, молодежь придет. Вот только поколение-смарт обучать будет некому. Да и не хочет оно обучаться, как, впрочем, и работать тоже.

В итоге регион в заднице. Профессионалы увольняются пачками, наступает кадровый голод, а цифры, выжатые репрессиями и мухлежом статистики, вроде как даже больше стали. И карьера генеральская прет. Тут главное еще в СМИ пиариться не забывать систематически. Как говорится, хотели как лучше, а получилось как в МВД.

Ну а на улице Липецкой через час опергруппа уже закончила осмотр и покинула квартиру.

— Может, чаю? — предложил потерпевший, голос его прозвучал как-то бодренько, не как у жертвы.

И поставлен, как у конферансье.

— Не откажусь, — кивнул Горохов и уселся на диван перед журнальным столиком. Комната заставлена шкафами с книгами. Но не классикой для антуража, а настоящими научными томами. Судя по корешкам, некоторые даже на английском языке. Потерпевший наш был профессором. Заведующим кафедрой Волгоградского пединститута. Историк с именем известным оказался. Так вот откуда у него голос поставлен и самообладание. Лектор бывалый.

— А вам, молодые люди? — профессор обвел нас вопросительным взглядом.