— Чудо какое! — профессор раскрыл рот. — И теперь вот по этим завитушкам можно человека установить? Не бывает одинаковых узоров на пальцах?

— Не бывает, — уверенно заявил Катков. — Даже у близнецов разные…

Криминалист осмотрел следы, выбрал наиболее четкие, вырезал фрагменты светлой дактилопленки, отклеил от них защитный слой и приложил липким желатиновым слоем к следам. Плотно прижал, пригладил и отлепил. Следы с бокала чудесным образом перешли на дактилопленку.

— Первый раз вижу, как криминалисты работают, — восхитился Синицын.

— А что, разве группа, что осмотр делала, не снимала следы рук? - поинтересовался я.

— Так я им этот бокал не давал. Он в раковине стоял, забыл про него совсем, а они и не спрашивали. А ваш эксперт, — профессор кивнул на Каткова, — молодец. Сразу вопрос правильный задал…

Алексей от таких слов даже немного надулся, продолжая старательно упаковывать вещдок в бумажный конверт.

— Да печать-то не лепи, — осадил его Горохов. — Мы же неофициально следы изъяли.

— Если след годный, то можно дополнительный осмотр запланировать, когда материалы дела у нас будут. И впишем потом его тем числом в протокол. Делов-то…

Мы все с удивлением переглянулись, а Алешка-то не так прост, как кажется.

— Молодец, — Горохов одобрительно вскинул на него бровь. — Соображаешь.

— У меня просьба, товарищи… — Синицын просяще на нас посмотрел. — Супруге моей, пожалуйста, ничего такого не рассказывайте… Ей скажу, деньги украли, а кто – не знаю. Пришел домой, дверь открыта.

— А почему мы должны скрывать обстоятельства преступления от вашей супруги? — язвительно спросила Света. — Я так понимаю, это и ее сбережения были?

— Ну ошибся я раз в жизни, — взмолился профессор. — С кем не бывает? Оступился на старости лет.

— Понимаю, — ухмыльнулся Горохов. — Седина в бороду, бес в мошонку…

— Нет, что вы? — замах руками Синицын. — У меня такое в первый раз! Влюбился, как мальчишка!

— Сомневаюсь, — тут уже вступила в разговор Света. — Одна только борода чего стоит.

В комнате воцарилось зловещее молчание. Света же продолжила:

— Судя по вашей аккуратной бородке с витиеватыми контурами, своему внешнему виду вы уделяете очень много времени. Даже сейчас вы при параде — выглаженная рубашка и галстук. Одеколоном надушены. Стены комнаты завешаны вашими грамотами, какими-то наградами, вымпелами, вон их сколько. Вы любите себя. На настенных фотографиях, сделанных, вероятно на каких-то раскопках, вы всегда в центре и в окружении молоденьких девушек. Кто это? Аспирантки, студентки. Вон на том фото девушка даже тянется к вам, будто хочет взять вас за руку, – наша психолог помолчала секунду и затем пригвоздила Синицына последним выводом: – Она была вашей прошлой любовницей?

— Как вы узнали? — растерянно пробормотал профессор. — Вы вообще кто?

Синицын таращился на Свету, будто увидел привидение.

— Светлана Валерьевна тоже сотрудник милиции, — поспешил успокоить его Горохов. — Просто методы работы у нее немного отличаются от традиционных. Так что прошу больше от нас ничего не скрывать…

— Я это уже понял, — удрученно вздохнул Лев Аркадьевич. — Но вы же мне поможете? Раз у вас методы такие…

Глава 9

Горохов распахнул окно кабинета и закурил, утренняя планерка только началась. Он, держа в одной руке кружку с кофе, в другой сигарету, задумчиво спросил:

— Что думаете, товарищи? Есть мысли по дальнейшим мероприятиям?

Первым взял слово Катков.