— Это что там у тебя? — спросил я.

Он повернулся ко мне, как будто только что увидел.

— Фиг знает, что-то твёрдое прилипло. Не стирается пальцем. Где умудрился пятно посадить, ума не приложу. Хорошо хоть, с изнаночной стороны, и его не видно.

— Дай-ка сюда куртку, — я взял ветровку в руки и рассмотрел внимательно загрязнение, которое оказалось вовсе не загрязнением, а уплотнением, будто нечто пропитало ткань подкладки и высохло.

Я плюнул на пятно и потер пальцем. Оно вдруг стало липким.

— Э-э! Адрюх! Ты что на куртку мою плюешь?

— Кое-что проверить надо, — я взял со стола коробку с рафинадом, вытянул ножницы из подставки, вырезал из картонной крышки «игральную карту» и наложил на пятно. Карта прилипла и держалась.

— Надень, — протянул я ветровку Феде.

— Зачем это? — отстранился тот. — Что за маскарад пошёл?

— Не ерепенься, Федор, — пришел мне на помощь Горохов. — Делай, что говорят.

— Ну, ладно… — хмыкнул Федя и напялил ветровку.

Карты, естественно, не видно. Осталась внутри куртки.

— Ну? Всё? — раздраженно переспросил Погодин.

— А теперь походи, — скомандовал я. — Вот так. А теперь садись на стул, будто в машину садишься и дверь закрываешь. Поерзай чуть-чуть.

Карта выскочила из-под куртки, скользнув по гладкой ткани подкладки, и упала на пол.

— Что и требовалось доказать, — я торжествующе поднял указательный палец.

— Так я не понял? — Вася Жмых тоже заерзал на стуле, как будто это я ему поручил эксперимент проводить. — Это что? Федя карту подкинул?

— Ничего я не подкидывал! — пробурчал Погодин. — Андрюха, ты что за фокусы выдумал?

— Не Федя, — Горохов уже понял мою мысль. — Вера прилепила карту с помощью некого клеящегося вещества, судя по всему, растворимого в воде, а когда оно чуть подсохло, то карта отвалилась и упала на коврик в машине. Ты ведь сам ее, Федор, нашел? Так?

— Ну, да… — пробормотал Федя.

— А куртку ты сам с крючка снимал и надевал?

— Нет, — Погодин поскрёб затылок, напрягая извилины. — Вера подала. Сказала, что на улице прохладно.

Я бы не смог вспомнить это в таких подробностях — когда Света пропала, я примчался туда как ошалелый, и уже на обратном пути старался собраться и прийти в себя.

— Теперь все ясно, — потирал ладони Горохов. — Курточку мы у тебя изымаем и направим на экспертизу.

— А мне в чем ходить? — фыркнул Погодин. — Дождина такой на улице льет. У меня в одной сумке всех вещей-то.

— Завтра улетаем в Москву, — мечтательно проговорил Горохов, очевидно, вспомнив, как соскучился по супруге. — Там солнышко по прогнозу…

* * *

Неделю спустя. Москва. Петровка, 38. Кабинет руководителя межведомственной следственной группы Горохова Н. Е.

— Федор! — ворчал шеф.