— Знаю, — буркнул я.

— Смотри, — Вась-Вась легонько ткнул пальцем меня в висок.

— Стреляй именно сюда! Ни правее, ни левее. Только в височную кость.

Со стороны наш разговор напоминал какой-то бред. Наемный убийца объяснял директору фирмы, как лучше ухлопать жену. Василий Васильевич Кошелев не был мне лучшим другом, и я рисковал, доверяясь ему. Он имел возможность обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь и навсегда бросить свое опасное ремесло, если бы продал меня тестю. Какие принципы могут быть у киллера? Но Кошелев оказался куда более честным человеком, чем многие люди, встретившиеся мне в жизни. И уж, конечно, честнее, чем я.

Тестю сделали операцию. Несмотря на мастерство швейцарских врачей, прошла она не слишком удачно. У тестя дважды останавливалось сердце, и его кое-как вытащили с того света. Альбина Николаевна постоянно находилась при нем. Катя ходила заплаканная и без конца звонила в Цюрих.

— Саня, у папы опять упало давление. Девяносто на семьдесят…

Я сочувственно обнимал жену и думал о том, что если к ночи давление упадет еще пунктов на десять, то мы с Катей останемся сиротами. Я терпеть не мог тестя и вспоминал самое плохое в наших отношениях. Ведь он с первых дней давал понять, что видит мои намерения насквозь, а женился я на его дочери только из-за денег. Тестю доставляло удовольствие унижать меня и показывать, что я ничего не значу.

Он мог вызвать меня к себе в офис и продержать два часа в приемной. Я бесился, чувствуя, как надо мной тайком подсмеиваются сотрудники, а секретарша, пряча усмешку, просит подождать еще и предлагает очередную чашку кофе. Как-то раз я не выдержал и уехал. Тесть в тот же вечер заявил, что если я еще раз его не дождусь, то он отберет у меня фирму. Можно было привести еще десятки мелких случаев, когда тесть всячески давал понять, что я никто и он терпит меня только из-за дочери и внучки. Я скрипел от злости зубами, но внешне никак своего возмущения не показывал.

Мы с Катей и дочерью жили в квартире на втором этаже перестроенного в европейском стиле старого московского дома. В подъезде было всего шесть квартир. Первый этаж был занят под офис, вход в который располагался с другой стороны. Подъезд был почти все время пуст, на чем и строился мой план. Дочку с осени возили в частный детский сад, где она находилась до четырех часов дня. Катя оставалась в квартире одна.

Во вторник Ирина вызвала к себе врача. Перед этим она насыпала в нос сухого канцелярского клея и проглотила несколько кусочков сахара с йодом. Как ни примитивны студенческие уловки, но они срабатывают эффективно. Сильный насморк, кашель, повышенная температура создают полнейшую иллюзию гриппа. Врач не мог заподозрить, что взрослая, неплохо обеспеченная женщина станет симулировать болезнь. Соседка, заходившая к Ирине, тоже могла подтвердить, что она сильно болеет и не встает с постели.

Около десяти часов утра в среду Ирина пришла к нашему дому. Я был в своем офисе. Катя оставалась в квартире с дочкой. Цифровой код подъезда Ирина знала, а дверь в квартиру ей открыла Катя. Если бы Ирину увидел кто-нибудь в подъезде или у нас в квартире, мой хитроумный план сразу бы рухнул и пришлось бы ждать другого раза. Но все складывалось, как я и предполагал. Ирина прошла в квартиру никем не замеченная. Настю уже отвезли в детский сад.

Ирина сильно нервничала. Из рук у нее падали то зажигалка, то сигареты. О причинах моя жена, конечно, не догадывалась. Заряженный пистолет, который я передал Ирине утром, лежал у нее в кармане. Требовалось только достать и нажать на спуск. У нее тряслись руки, и она боялась, что не сможет справиться с оружием. Катя, сидевшая в кресле, засмеялась:

— Ты сегодня никакая. Любовью, наверное, всю ночь занималась. Интересно, с кем?

Это были ее последние слова.