Варвара прокашлялась и вдруг поняла, что ей хочется отступить и прижаться спиной к косяку. Ну, а раз хочется, то так она и поступила.

– Отсюда сигналить десинтором было бесполезно, – начала она зачем‑то объяснять. – Луч под слишком большим углом уходил вверх, из нижней долины его через толщу облаков и не заметили бы. Пришлось прошить лабиринт.

Вуковуд молчал.

– Насквозь.

Вуковуд молчал. Да что он, не понимает, что никаким десинтором такую толщу не проткнешь!

– Когда я там металась от одного коридора к другому, мне показалось, что эти круглые дырки, "иллюминаторы", все ориентированы…

Красный прямоугольник дрогнул и погас. Но не успело сердце уйти в пятки, как вместо красного зажегся теплый желтый свет. С чего бы это? Или Вуковуд тут без нее чего‑то наколдовал? Она обернулась и вопросительно поглядела на него.

– Умница вы усатенькая, – проговорил он с бесконечной нежностью. – И все‑то вы делаете правильно, даже когда ничего не делаете. Я терпеть не могу вопросов. Что надо, человек сам скажет. Это я старый прапрадедовский способ применил: живую кровь. Люди не верят в гравифобию, а компьютеры – в живую кровь: в них ведь заложено, что консервированная совершенно индентична свежей. Только это улучшение ненадолго…

– А моя… – начала было Варвара, но тут из раскрытой двери послышался крик Вафеля.

– Связь! Связь с вертолетом! – Можно подумать, что и он ее ждал, как человек.

А из рубки нарастало сливающееся в одно слово: "Отвечайтеотвечайтеотвечайте…"

– Сусанин! – крикнула Варвара еще с порога. – Евгений, у вас все живы?

– Естественно, – донеслось в ответ. – Что там с тобой?

– Со мной все хорошо… С Рамболтом плохо. Гравифобия. Надо срочно взлетать.

– Ага!.. – двухсекундная пауза показала, что он усваивает информацию – как произнесенную вслух, так и подразумевающуюся. – Состояние красное или с черным?

Ничего себе медикокосмический жаргон!

– Желтое, но это ненадолго.

– Тогда успеем, мы уже на траверзе восточной башни. Остальные‑то ходячие?

Варвара невольно оглянулась на Вуковуда – у того распахнутые во всю космическую черноту глазища полыхнули волчьим заревом – улыбнулся, называется. Значит, двое нас, ведьмаков.

– Вы уж извините его, Джон, он у нас изысканностью манер не отличается. – Это настолько отчетливо, что на Другом конце должно было прозвучать на весь вертолет.

– Разговорчики на вахте! – рявкнул Сусанин, и Варвара почувствовала; что у них не все благополучно. – Твоего скоча подобрать, который тут на всю окрестность иллюминацию устроил?

– Нет там никакого скоча, десинтор с нашей стороны. Сейчас разрядится, так что не теряй времени. И садись поближе к "Дункану".

– Я смотрю, ты там отоспалась и раскомандовалась…

– Вот именно. Ну, я пошла вас встречать.

Стоя плечом к плечу на пороге шлюзовой камеры – мало ли что, вдруг придется коридор защиты наводить, – Варвара с Вуковудом глядели, как на фоне кучерявого облачка все яснее проступает жужеличное брюшко вертолета, подсвеченное изнутри. Девушка перегнулась, заглядывая под опоры: тапиров не было, так и канули во тьму. Тем лучше, меньше расспросов. Замигали малиновые посадочные огни.

– Поменьше бы они мигали, – пробормотал Вуковуд, – еще примчится кто‑нибудь, как на новогоднюю елку…

– Наши не примчатся, у наших кинолекторий, ‑хмыкнула Варвара.