Сзади послышались шаги; не оглядываясь, Варвара узнала Гюрга. Не вытерпел‑таки, пришел. Дышит в темечко.

– То, что разгружают скочи, – все для вас, Варенька. Умыкнул прямо на глазах у зверья! – Прямо фонтан самодовольства.

– Ну и как глаза?

– Жуть! Бессмысленные, остановившиеся, как у лунатиков. По‑моему, я их оставил без ужина. Но зато вы получите новорожденного слоненка леопардовой окраски. Эй, Фофель, не сюда, тащи все на второй корабль! – крикнул он из‑за ее плеча своим скочам, опустошающим багажник вертолета. – И две гаттерии, только чуть‑чуть зажаренные…

– Плохо им придется без ужина, – сурово проговорила Варвара. – Ночь‑то – сорок два часа с минутами. Попробовали бы сами, а то не успели вернуться, и стрелой на камбуз.

– Ну, наконец‑то, – обрадовался командор стратегов, – узнаю прежнюю мохнатую кобру! А ведь, между прочим, пока вы здесь сидели, у нас во рту, как говорится, маковой росинки…

Варвара круто развернулась и даже поднялась на цыпочки, чтобы очутиться лицом к лицу.

– Я вам хобот зажарю, – сквозь зубы процедила она. – Хобот слоненка крапчатого и спаржу в майонезе!..

Командорово счастье – взвыла‑заскулила сирена аварийного старта; как ошпаренный, выскочил Сусанин:

– Нашли время любезничать! Варька, останешься, погрузишь вертолет на второй "пюсик". Зонд‑спутник откалибровать, барахлишко все подобрать, чтоб в ненужную сторону тутошнюю цивилизацию не двинуть. Гюрг тебе в помощь, а мы стартуем – этому парню опять хуже.

– Скоча оставь!..

– Всех бери. Управишься – автоматом на буек, мы там спасательного катера дождемся. Темп!

Да, это по‑сусанински. Она только успела выхватить из кубрика свой рюкзак, а из тамбурной уже летели вниз скафандры, запасное оружие – Гюрг уже стоял на траве, ловил все. По‑лягушачьи выметнулась четверка скочей с непременными генераторами, Варвара спрыгнула следом, чуть не угодив одному из них на спину. Оглянулась, чтобы хотя бы помахать рукой, – по ступеням неторопливо спускался Вуковуд, уже в своем мышином скафандре. Скочи похватали поклажу, помчались прочь, за световую черту, отброшенную иллюминаторами; Варвара, ничему не удивляясь, только кивнула Вуковуду, и они тоже побежали бок о бок, точно держась за руки, и световой круг под ногами вдруг исчез – на иллюминаторы опустились заглушки. Девушка невольно оглянулась: с верхушки корабля скатился видеодатчик и, поблескивая, как росинка, заскользил вниз. Из люка высунулась рука, цапнула датчик, и люк захлопнулся. Дико взвыла ненужная сирена, не догадались выключить, и две стаи крыланов, обезумев от ужаса, заметались над долиной. Разбираться с ними было уже некогда, и "Дункан" плавно пошел сквозь их мельтешащий рой, словно это была туча майских жуков, и утягивал за собой тех, кто попадал в зону невесомости.

Они забрались на пустой корабль, казавшийся заброшенным домом, загнали скочей.

– Давайте разберемся с вахтами, – деловито предложил Гюрг, оглядывая чужую рубку. – До рассвета часов шесть…

– Какие, к чертям, вахты, – отмахнулась Варвара. – Спать. Всем спать. Люк я задраила.

Ох, и какое же это счастье – отоспаться на жесткой коечке, и проснуться с сознанием того, что никому и ничего не должна, и некуда торопиться, и ничего не потеряно, и полететь, едва касаясь босыми ступнями шершавого пола, в легкий прохладный душ, когда воды вдоволь и никто не топчется под дверью, и кто‑то другой готовит завтрак, и, судя по запаху, делает это вполне и весьма, и с порога душевой двинуться прямо‑прямо‑прямо – ах, сколько последовательности! – прямо на запах, а на камбузе незнакомый чародей, гибкий и ловкий, как чартар, творит амброзию из постылых экспедиционных концентратов.