— Не тревожьтесь так, капитан, — сказал Пётр. — По правде говоря, мне будет даже жаль, если мы успеем покинуть Ремонтный до появления гвардейцев.

Капитан искоса посмотрел на него и сердито пыхнул трубкой.

— Экий ты, право, мальчишка, — проворчал он. — Я вижу, ты что-то задумал, но не могу понять что. Боюсь, ты сильно недооцениваешь противника. Я видел, как рыбаки по твоей просьбе перегораживали фарватер сетями, но железный корабль — не селёдка. Однажды я наблюдал, как один из них прошёл прямо сквозь китобойное судно, как сквозь пустое место. А китобойные суда не чета моей «Каракатице». Их строят из самой прочной древесины и сверху донизу оковывают медью, так что даже белому киту они оказываются не по зубам. А эта плоская железная лохань разнесла китобоя в мелкие щепки и пошла себе дальше как ни в чём не бывало! Это было… — капитан осекся, смущённо дёрнул себя за бороду и закончил, глядя в сторону: — Короче говоря, что бы ты ни задумал, тебе не стоит особенно рассчитывать на успех.

— Посмотрим, — сказал Пётр и замолчал.

Ему хотелось о многом расспросить капитана, но он понимал, что вряд ли получит ответ. Он видел, каким сделалось лицо старого морского волка, когда тот рассказывал о гибели китобойного судна. В этом рассказе Петру почудился отголосок давних морских сражений; в голосе капитана слышалась горькая гордость человека, которого победили в неравном бою, но так и не сумели поставить на колени. Пётр подумал о том, что за века странствий в бортовом журнале «Каракатицы» должна была накопиться масса удивительных историй, и решил, что непременно уговорит капитана познакомить его с этими историями — не сейчас, а попозже, когда подвернётся более удобный момент для такого разговора.

Капитан неожиданно крякнул, вынул из кармана подзорную трубу, раздвинул её во всю длину и навёл на горловину бухты.

— Ну вот, — сказал он, — легки на помине. Ты, кажется, сказал «посмотрим»?

Что ж, смотри, любуйся! Сегодня они даже не прячутся за туманом, совсем как раньше, когда…

Он опять осекся и махнул рукой. Пётр посмотрел на выход из бухты и без подзорной трубы увидел железный корабль, который осторожно пробирался по длинному извилистому фарватеру. Налетевший с моря ветерок донёс до них знакомый металлический рокот.

— Они идут без лоцмана, — заметил Пётр.

— Ещё бы! — с досадой воскликнул капитан. — Демону, который сидит внутри этого жестяного корыта, не нужен проводник. Он в сговоре с морскими чертями и может не бояться подводных камней.

— Вы знаете, что такое эхолот? — спросил у него Пётр.

— Не знаю и знать не хочу! — был ответ. — Я знаю одно: капитан должен погибнуть вместе со своим судном!

Сказав так, капитан убрал подзорную трубу и, придерживая на голове свою широкополую шляпу, со всех ног припустил с обрыва вниз, на причал, где стояла обречённая «Каракатица». Недолго думая, Пётр бросился следом.

Команда «Каракатицы» в полном составе уже была на борту. Плотники разбежались, побросав топоры и складные метры, которые тихонько расползались по углам, норовя забиться в какую-нибудь щель. Доносившийся со стороны открытого моря рокот постепенно усиливался, приближаясь. Капитан приказал своим людям построиться и прошёлся вдоль короткой шеренги, скрипя башмаками и дымя трубкой.

— Матросы, — сказал он, остановившись перед строем, — настал наш смертный час.