– О мирном движении матерей‑язычниц?

– Что?! Нет!

– О Миссии спасения истинных сионистов?

Я покачал головой.

Он улыбнулся мне, откинулся на спинку тростникового кресла, и оно скрипнуло. Мой гость распахнул пальто, отбросил концы шарфа, и я увидел сорочку – белую как снег в горах солнечным днем. Главной достопримечательностью этого горного пейзажа был оливково‑зеленый галстук‑бабочка, словно отмечавший границу распространения деревьев. А воротник оказался вовсе не похожим на крылья. Он был пристежной.

– Мистер Рэксфорд, – продолжая улыбаться, вкрадчиво проговорил пришелец, – ваш Союз борьбы за гражданскую независимость имеет одну черту, присущую также и всем вышеперечисленным организациям.

Я немного встревожился, опасаясь, что сейчас он скажет: «Все они состоят из сумасбродов» – или нечто в том же духе, но все равно решил дать ему возможность догнуть свою линию до конца.

Поэтому я спросил:

– Что же это за черта?

– Способ действий, – ответил он и улыбнулся еще шире. – Каждая из этих одиннадцати организаций – ваша и остальные десять – имеет свою собственную, возможно, весьма противоречивую программу и цель. Цели эти не всегда одинаковы, а в некоторых случаях прямо противоположны, но средства их достижения у всех у вас одни и те же. Все упомянутые мною группировки – не что иное, как террористические организации!

– Террористические? Террористические?!

– Все эти организации тяготеют к прямолинейным действиям и обожают театральные эффекты, – сообщил он мне. – Бомбы! Кровопролитие! Поджоги! Разрушения! Террор!

Выкрикивая эти слова, он размахивал руками, глаза его сверкали, а козлиная бородка делалась все острее.

– Погодите‑ка, – промямлил я, отодвигаясь вместе с табуреткой подальше. – Секундочку, секундочку…

– Насилие! – изрек Юстэли, смакуя это слово. – Прежде чем установить новый порядок, надобно разрушить старый! Вот что объединяет все эти одиннадцать организаций!

– Подождите, – сказал я, вскакивая и прячась за табуреткой. – Вы заблуждаетесь на мой счет, приятель. Я не собираюсь ничего разрушать, разве что этот проклятый печатный ста…

– Конечно, конечно! – вскричал он, смеясь, хлопая себя по коленкам и подмигивая мне во все глаза. – Береженого Бог бережет, я понимаю. А вдруг я – переодетый агент ФБР? Тогда получится, что вы навредите себе, признав мою правоту. И что будет? Нет, вы правильно делаете, отрицая все на свете.

– Вот что, – сказал я, – погодите‑ка. Позвольте, я принесу… – Я торопливо подошел к столику у окна, порылся в груде листовок и наконец извлек мало‑мальски чисто отпечатанную брошюру, озаглавленную: «Что такое Союз борьбы за гражданскую независимость». Бегом вернувшись к гостю, я сунул ему брошюру. – Прочтите. И тогда вы увидите, что мы вовсе не…

Он отмахнулся, продолжая подмигивать, глупо ухмыляться и отбивать пальцами дробь, будто по шайке в бане.

– Право, мистер Рэксфорд, в этом нет нужды! – вскричал Юстэли. – Давайте просто примем к сведению ваши возражения и продолжим переговоры. Вы отрицаете всякие террористические побуждения, всякое стремление к разрушению. Превосходно! Как я уже сказал, принимаю ваши возражения. А теперь, если вы позволите мне продолжить…

– Мистер Юстэли, я не думаю, что…

– Уверяю вас, мне нет никакой нужды читать. Позвольте я продолжу.

Я призадумался. Вытолкать его взашей? Не обращать на него внимания? Вступить в прения? Но ведь, в конце концов, не он же отрицает «террористические побуждения и стремление к разрушению».