Но я не знал, как мне теперь быть.

Я просто возвращался, понимая, что иначе нельзя. Я и за миллион долларов не отказался бы от удовольствия увидеть его вытянувшуюся физиономию.

21

В общем, с делом мы справились неплохо. Обратный путь на грузовике занял больше времени, чем путешествие на север, и мы приехали уже под вечер. Когда я затормозил за домом, Тен Эйк вышел из задней двери, сияя приветливой улыбкой, которая ничуть не потускнела, когда я выбрался из кабины. Он стоял и смотрел, как Джек Армстронг вылезает из машины с правой стороны, как мы потягиваемся и разминаемся после долгой дороги. Потом Тен Эйк как ни в чем не бывало спросил:

– А где же Мортимер?

– Возле границы, – ответил я. – В «меркьюри». В куртке миссис Бодкин. Мертвый.

– Правда? Я не думал, что он захочет ее надеть.

– Ему стало холодно.

– А, вот оно что, – Тен Эйк едва заметно пожал плечами. – Всего не предусмотришь.

Проходя мимо нас, Армстронг пробормотал заплетающимся языком:

– Я так устал, что вот‑вот сам свалюсь замертво. – Он остановился перед Тен Эйком и добавил: – Рэксфорд говорит, вы знали, что Юстэли убьют. Надо было сказать нам заранее, а то я спятил от страха.

– В следующий раз, – ответил Тен Эйк, улыбаясь ему как умственно отсталому ребенку, – обязательно дам вам знать.

– Хорошо, – проговорил Армстронг и заковылял в дом. Тен Эйк настороженно и с любопытством взглянул на меня (ему не приходило в голову, что от усталости я сделался таким же бесчувственным, как Армстронг. Когда мы ехали обратно, я вел машину только полпути. Сначала – по шоссе, потом – уже на подступах к дому, а в промежутке забылся в тревожной дреме. Я слишком одурел и хотел спать, чтобы по‑настоящему бояться Тен Эйка или даже хоть сколько‑нибудь опасаться его, поэтому моя показная холодная самоуверенность, как я понял впоследствии, произвела на него глубокое впечатление, и мне стало легче придерживаться той линии поведения, которую я считал наилучшей в сложившихся обстоятельствах. По пути на юг я думал почти исключительно о предстоящей встрече с Тен Эйком, о том, что скажу ему и как буду себя держать. И вот теперь, когда я все отрепетировал и устал до бесчувствия, я был готов блефовать до тех пор, пока Тайрон Тен Эйк не выдаст себя с головой).

– Зачем вы вернулись, Рэксфорд? – невозмутимо спросил он.

– Вы ошиблись, – ответил я. – Кто угодно может дать маху. Давайте забудем об этом, как будто ничего не случилось.

Он вскинул брови.

– И в чем же заключалась моя ошибка?

– Вы думали, что я представляю для вас опасность, но это было не так. Это и сейчас не так. Но впредь лучше бы вам не ошибаться.

Он прищурился и пытливо оглядел меня.

– Как я мог знать, что вы не готовите мне каверзу?

Я указал на кабину грузовика.

– Мне ничего не стоило застрелить вас, когда я сидел за рулем, а вы стояли в дверях.

Тен Эйк оглянулся на дверь, потом опять повернулся ко мне.

– Ладно. А что дальше?

– Я помогу вам, вы – мне, и мы будем квиты.

В его глазах сверкнули огоньки, будто сполохи пушечной канонады за горизонтом.

– Но вам известно мое имя, – сказал Тен Эйк. Теперь он играл в открытую, да и с чего бы ему действовать иначе?

– Это ничтожный риск, – ответил я. – А вот новая ошибка в отношениях со мной будет куда опаснее. Вам решать, какое из двух зол меньше.

– Да, – задумчиво проговорил он. – Да, решать мне.