Мэк ввел Кору. За ними следовали Джи Ди и Тод. В свете фонарей и налобных лампочек обрисовались кресла, диваны и столы. Мягкая мебель имела странноватую черно-красно-серую расцветку.

— Чтобы здесь что-то отыскать, понадобится больше света, — сказал Тод. — Свечи. Кто-то говорил, что видел свечи.

— Я говорил. — Мэк отпустил Кору, которая застыла на месте. Ее заметно шатало из стороны в сторону. От испуга и горя она впала в ступор.

Бандит снял рюкзак, порылся в нем и достал полиэтиленовый пакет свечей, в котором лежала также непромокаемая коробка со спичками. Вынув свечу, он воткнул ее в хромированный подсвечник и поставил на стол возле стены. Пламя несколько раз метнулось из стороны в сторону, а потом фитиль разгорелся, и язычок пламени ровно потянулся вверх. Мэк ходил по комнате и зажигал все новые и новые свечи, то находя какое-нибудь подобие подсвечников, то лепя свечи на расплавленный парафин прямо к полированным поверхностям мебели. При виде множества чуть подмигивающих огоньков у Бэленджера возникло ощущение, что он находится в оскверненной церкви.

Комната была не такой уж длинной — такой же, как прочие номера, которые успел осмотреть Бэленджер, но оказалась в три раза шире. На противоположной стене сразу привлекали внимание две массивные металлические ставни и дверь — все из железа, заметно тронутого ржавчиной и покрытого толстым слоем пыли. Он представил себе давным-давно убитого гангстера, стоящего перед широченными окнами и разглядывающего сверху набережную, пляж и океан. А потом, после смерти Данаты, на этом же месте стоял Карлайл, наслаждаясь любимым зрелищем Данаты, как бы заменяя собой Данату. Но только ночью. Вид бескрайнего простора при дневном свете должен был ввергнуть его в неодолимую панику.

Звук шагов заставил Бэленджера повернуться. Он увидел Джи Ди, вернувшегося после проверки помещений, находившихся за двумя дверями слева.

— Стенной шкаф и спальня, — сообщил убийца. — А дальше, за спальней, ванная. Никаких причин для беспокойства.

Бандиты осмотрели комнату, освещая фонарями тени, образовавшиеся там, куда не достигал свет свечей.

— Во как! — воскликнул Мэк. — В старину даже телевизоров не было. Как же он время убивал? Ему небось было скучно, хоть помирай.

— А вот как. — Бэленджер указал на обтянутый сукном карточный стол, стоявший в углу. — «Чего бы это ни стоило, продолжай трепаться», — приказал он себе.

— И вот еще. — Винни, решив последовать примеру Бэленджера, обратил внимание бандитов на какой-то странный предмет — плоский ящик, над которым выступал черный с красной отделкой полукруг.

— Что еще такое?

— Радио.

— Это надо же — упрятать радио в такую здоровенную дуру! А что это за материал?

— Бакелит, — ответил Винни. — Один из первых видов пластмассы.

— О, секите сюда! Журналы так и лежат раскрытыми, как будто Даната все еще здесь и просто отошел отлить, — восхитился Джи Ди. — «Эсквайр». «Сэтедей ивнинг пост». Никогда не слышал о таких.

Мэк подошел к книжному шкафу, повторявшему своей формой контур здания отеля. Шкаф тоже был черным с красной отделкой.

— "Унесенные ветром". «Как завоевать друзей и оказать влияние на людей». Да уж, Даната отлично умел оказывать влияние на людей. Особенно приставив дуло к башке.

Бэленджер продолжал разглядывать освещенную неровным светом свечей комнату, но не мог сосредоточиться на том, что видел.