Затем он услышал топот, топот тысячи ног, наступающих на него, переступающих через него, оббегающих его. Гулкий топот тысячи ног, бегущих вниз по лестнице. Он не потерял сознание. Прижавшись лицом к бугристым половым доскам и глотая сгустки собственной крови, он еще подумал, почему это сыщики в кино и в книжках всегда как бы проваливались в темную бездну. Затем его заинтересовал вопрос, почему миссис Гленнон лгала ему. Затем, почему его избили и где его револьвер — он шарил вокруг себя липкими от крови пальцами в надежде найти его. Затем он пополз к ступенькам ведущим вниз.

Он нащупал верхнюю ступеньку и покатился вниз по лестнице, переворачиваясь кубарем и ударяясь о перила, раздирая в кровь свой лысый череп об острые углы. Его руки и ноги странно и смешно мелькали в воздухе, пока он, наконец, ни плюхнулся на площадку первого этажа. Дверь во двор была приоткрыта, и он видел на полу яркий солнечный прямоугольник. Он пополз через сумрачный вестибюль, оставляя за собой кровавый след. Кровь застилала его глаза, текла ручьем из его разбитого носа и губ.

Он выполз на крыльцо, кое-как перетащил себя через низкую ступеньку на тротуар. Затем попытался приподняться на одном локте и позвать на помощь.

Но никто не остановился и не помог ему.

В этом районе все придерживались одного правила: хочешь выжить — не вмешивайся в чужие дела.

Через десять минут патрульный полицейский нашел его на тротуаре. К тому времени он давно уже провалился и плыл, плыл и плыл в бездне беспросветной тьмы, которая была так хорошо ему знакома по детективным романам и фильмам.

Вывеска над гаражом гласила: «КУЗОВНОЙ РЕМОНТ. КВАЛИФИЦИРОВАННАЯ ПОЧИНКА И ПОКРАСКА». Владельцем гаража оказался человек по имени Фред Батиста. Увидев небитую машину, Батиста решил, что ее хозяину нужно заправиться бензином, и вышел предложить свои услуги, но тут узнал, что Браун детектив, и он приехал сюда, чтобы задать несколько вопросов. Батиста, казалось, вовсе не огорчился этому факту, а даже наоборот обрадовался. Он попросил Брауна поставить машину у компрессора и пригласил его пройти в свою маленькую конторку. Батиста был небрит, а его комбинезон, казалось, состоял из одних жирных масляных пятен. Глаза его, однако, светились веселостью и любопытством. Он воспринимал всю эту процедуру допроса с живым интересом. Может быть, он впервые видел так близко настоящего копа. Или, может быть, бизнес шел плохо, и он радовался каждому удобному случаю, чтобы нарушить унылую монотонность своего бытия. Каковы бы ни были причины столь неподдельного интереса, но Батиста отвечал на вопросы Брауна с готовностью и энтузиазмом.

— Джо Векслер? — переспросил он. — Ну да, разумеется, я его знаю. У него маленькая скобяная лавка на этой улице. Мы туда частенько забегаем купить нужный инструмент или какую-нибудь мелочевку. Хороший человек был Джо. Какая ужасная штука приключилась с ним в этом книжном магазине! Я и хозяина этого книжного Марти Феннермана знаю очень хорошо. Его однажды уже грабили, да вы и без меня, наверное, знаете? Он вам рассказывал?

— Да, сэр, он рассказывал нам, — сказал Браун.

— Ну конечно. Насколько я помню, это было примерно семь или восемь лет назад. Отлично помню этот случай. Хотите сигару?

— Нет, благодарю вас, мистер Батиста.

Вы не любите сигар? — несколько обиженным тоном поинтересовался Батиста.

— Люблю, конечно, — сказал Браун. — Но с утра я не курю.

— А чего так? Утро, день, вечер — какая разница?

— Обычно я выкуриваю одну после ленча и одну после обеда.

— Так вы не возражаете, если я закурю? — спросил Батиста.

— Сделайте одолжение.

Батиста послушно кивнул, откусил кончик сигары и выплюнул его в ведро с грязными тряпками, которое стояло рядом с его исцарапанным столом.