Чего только не сделаешь, чтобы избежать обвинения в тяжком преступлении!

– Видите? – краснея, но держась выбранной линии, сказала Ирка. – Я бы в том люке застряла.

Следователь перевел испытующий взгляд на меня. Я встала рядом с подругой и признала:

– Я бы не застряла. Но у меня на момент совершения преступления алиби. Я находилась рядом с оператором, мы снимали выступление Ахиллеса. В кадре я не присутствовала, но наверняка в записи можно услышать мой голос – я подсказывала напарнику, что и как снимать.

– У вас мог быть еще один сообщник. Достаточно худой, чтобы пролезть в люк, но при этом сильный и ловкий, способный справиться с Ахиллесом. – Андрей Ильич не сводил с меня пристального взгляда.

– Я должна кого-то узнать по этому описанию? – Немного подумав, я помотала головой. – Нет у меня подходящих кандидатур, уж извините.

– А можно, теперь мы будем спрашивать? – Ирка снова села и, не дожидаясь согласия гостя, перешла к вопросам «из зала». – Почему ограблением занимается Следственный комитет? Вы же обычно по убийствам, а Шишов разве умер?

– К счастью, пострадавшие живы, – сухо ответил Андрей Ильич и отодвинул кружку с чаем, к которому не притронулся. – Что ж, на этом пока закончим.

– Не хотите делиться информацией, понятно, – проворчала подруга, величественным кивком отпустила следователя, а меня, наоборот, потянула за руку, возвращая на скамью. – Садись. Гость как хочет, а мы с тобой будем пить чай, пока не восстановим душевное равновесие. Что-то не нравится мне сегодняшний день, в нем отчетливо не хватает позитива. Так, а где?..

Она искательно огляделась, и я догадливо передала ей банку с вареньем – доступный нам источник позитива.

Ложки уже скребли по донышку, когда мимо нашего бивака темной тенью пролетел одноухий вампир.

– Стоять! – сверкнув ложкой, как саблей, скомандовала я.

– Ну, че еще? – затормозив, оглянулся Петька.

– Чаю хочешь, дракуленок? – миролюбиво поинтересовалась Ирка.

– Пил уже у деда. Потом посуду мыть пришлось.

– У нас питье без мытья, – успокоила я. – С вареньем.

– Варенье и у деда было.

Дракуленок капризничал, но не улетал.

– Тогда со «Сникерсом». – Ирка извлекла из сумки-самобранки шоколадный батончик и махнула им, как волшебной палочкой, разворачивая пацана к столу.

– «Сникерс» можно и без чая. – Петька уселся на лавку и развернул батончик, установив его вертикально, как зайчик – морковку.

Ирка умиленно улыбнулась.

Мне стало малость совестно – я ведь окликнула пацана не для того, что угостить его вкусненьким, – но отступаться от первоначального намерения было поздно.

Попробуем снова совместить прием гостя с допросом.

– Как же ты попал на площадку фестиваля безбилетником? – спросила я вкрадчиво, но без нажима.

Зайчик прекратил жевать и покосился на меня с подозрением.

– Мы без претензий! – я вскинула руки. – Сами тоже без билетов прошли.

– А вы как? – заинтересовался пацан.

– Я – со съемочной группой.

– А я – по чужому бейджу. – Ирка вытащила из-под кофты карточку на шнурке.

– Хорошо вам! Пачкаться не пришлось, – позавидовал пацан. – А я дырку нашел.