— Специально нет, случайно, да, — Зара на всякий случай отошла в сторону. Отца в гневе она еще никогда не видела и вовсе не хотела стать первым, что попадется ему под руку. Говорит спокойно, двигается тоже, мимика прежняя, но цвет радужки отчаянно сигнализирует окружающим: опасность! — Не беспокойся, я никому говорить не собираюсь.

— И о чем ты собралась говорить?

— О принце. Вы ведь решили восстановить монархию?

— Тебе послышалось. Весь королевский род давным-давно истреблен. Тебе нужно меньше заниматься: твой мозг не выдерживает нагрузки и порождает галлюцинации.

— Это не галлюцинация, я могу в слово в слово повторить большую часть того, о чем вы говорили на лестнице. Я же сказала, успокойтесь, от меня об этом никто не узнает.

— С шантажом у тебя ничего не выйдет, большего, чем есть, ты не получишь.

Девушка хотела что-то ответить, но замерла с открытым ртом, почувствовав на себе взгляд э-эрри. Так он тоже?!

Как неприятно-то, будто все изнутри обдало холодом, и глаза никак не отвести: отец крепко держит, умело. Приказа пока не было, просто пробует установить прочную связь с ее сознанием, потом, наверное, попытается память стереть.

Но ведь и она тоже э-эрри!

Спасительная мысль пришла как-то сама собой, и через пару мгновений уже два э-эрри буравили друг друга взглядами, безуспешно пытаясь преодолеть защитную оболочку разума: видимо, и внутри у этих существ все устроено по-другому.

А потом в голове девушки прозвучал четкий голос отца: "Ладно, хватит, все равно бесполезно. Зато теперь я знаю, что ты не задумала двойную игру".

— У тебя способности, — вернув себе обычный спокойный взгляд, Рандрин отошел к столу и убрал в секретер какие-то бумаги. — Союзники?

— Почему бы и нет? — рассмеялась Зара. — Если не будет кровопролития, и я что-то с этого получу, то да. В любом случае, отец, я не донесу на Вас и денег за молчание требовать не буду.

— А что ты хочешь получить? — он будто по-новому взглянул на нее.

— Хорошее место, только и всего.

— Измена буйным цветом расцвела в сердцах, — усмехнувшись, процитировал первую строчку стихотворения герцог. — Вина хочешь?

Девушка пожала плечами, но все же позволила налить себе бокал. Сделав глоток, она ответила:

— Изменить можно тому, чему присягал, а я никому не приносила присяги. Вы же и вовсе не подвластны консулам и делайте им большое одолжение, соглашаясь участвовать в заседаниях Совета. Вы — герцог, свободный, независимый ото всех суверенный правитель, о какой измене тут может идти речь?

— Ты мне нравишься, Зара! — улыбнулся герцог и, наклонившись, поцеловал ее в лоб. — Кто знает, в один прекрасный день ты могла бы стать королевой. Ты хотела бы стать королевой?

— Только дура ответила бы отрицательно. Никогда об этом не мечтала, но если представится случай, и я сочту возможным им воспользоваться, то почему бы и нет?

— В таком случае, у тебя есть все шансы.

— Пока еще слишком рано думать об этом.

— Думать о будущем никогда не поздно, — покачал головой Рандрин. — Ладно, так и быть, с королевой я погорячился, тут все не так просто, но первой дамой королевства ты точно станешь. При любом исходе дела. Подходит тебе такое местечко?

— О большем такая незаконнорожденная полукровка, как я, не могла и мечтать.

— Иногда мечты сбываются, тебе ли не знать?

Он осушил свой бокал и еще раз взглянул на нее глазами э-эрри — проверка.