– Так он этого не сделал? – живо спросил Крутобок. – Почему?

– Откуда ни возьмись, рядом с ними появился Желудь, – продолжал Горелый. – Он вцепился зубами в загривок Ярохвосту и оттащил его от Камня, – голос его задрожал. – Камень бросился бежать, – Горелый помолчал и глубже зарылся в сено, как будто страшная опасность, разбуженная воспоминаниями, была где то совсем близко.

– А потом? – мягко напомнил Огнегрив.

– Ярохвост закричал на Желудя. Он спросил, неужели воины Речного племени не могут сами постоять за себя. Ярохвост… Он был храбрый, – вздохнул Горелый. – Желудь был раза в два крупнее его. А потом… потом Желудь сказал очень странные слова. Он сказал: «Ни один воин Грозового племени не смеет поднимать лапу на Камня!»

– Что что? – переспросил Крутобок и так сильно прищурил глаза, что они стали похожи на две узкие желтые щелки. – Ерунда какая то! Ты уверен, что хорошо расслышал? – Я точно помню! – горячо возразил Горелый. – Но племена все время сражаются друг с другом, – недоумевающее протянул Огнегрив. – Чем этот Камень отличается от остальных?!

– Не знаю, – пожал плечами Горелый. Видно было, что он и сам слегка растерялся. – И что сделал после этого Ярохвост? – спросил Крутобок.

Уши Горелого дрогнули, глаза расширились от страха.

– Он бросился на Желудя, сбил его с лап и покатил к выступу скалы. Я… я не видел их, но слышал крики и шипение. А потом я услышал какой то шум, и обломки скалы вдруг посыпались прямо на дерущихся! – Горелый замолчал.

– Продолжай, прошу тебя, – попросил Огнегрив. Ему было мучительно заставлять Горелого вновь возвращаться к тем ужасным событиям, но иного выхода не было.

– Я услышал вопль Желудя… Потом увидел его хвост, торчащий из под камня. Он попал под обвал! – Кот зажмурился, будто хотел отогнать ужасную картину, потом снова распахнул глаза. – И тут я услышал голос Когтя. Он появился откуда то сзади и велел мне немедленно возвращаться в лагерь. Я бросился было, но тут вспомнил о Ярохвосте. Я ведь даже не знал, выжил он или нет! Тогда я повернул назад и побежал навстречу удирающим воинам Речного племени. Когда я подбежал к Нагретым Камням, Ярохвост уже выбрался из под обломков. Хвост его был поднят трубой, шерсть стояла дыбом, но он был цел и невредим. Клянусь, на нем не было ни единой царапины! И он бежал к Когтю, который стоял в тени. – И это тогда… – начал Крутобок.

– Да, – Горелый невольно выпустил когти, захваченный ужасным воспоминанием. – Коготь схватил Ярохвоста и швырнул его наземь. Тот рванулся, но не мог вырваться. Коготь навалился на него, а потом… – Горелый судорожно сглотнул и опустил глаза. – Потом Коготь впился зубами ему в горло – и все было кончено. – Он обессилено уронил голову на лапы.

Огнегрив придвинулся ближе и прижался к боку Горелого. – Значит, Желудь погиб под обрушившейся скалой, – протянул он. – Это был несчастный случай, не более. Никто не убивал его!

– Но это еще не доказывает, что Коготь убил Ярохвоста, – заметил Крутобок. – Честно признаться, я не представляю, чем нам поможет рассказ Горелого. У нас по прежнему нет ни одного доказательства!

Несколько мгновений Огнегрив обескураженно смотрел на друга и вдруг резко вскочил, вытаращив глаза. Лапы его дрожали от возбуждения.

– Есть доказательство! Теперь мы знаем, что Коготь лгал, обвиняя Желудя в убийстве Ярохвоста! Значит, он солгал и потом, когда заявил, что убил Желудя в отместку за гибель глашатая!

– Погоди погоди, – перебил Крутобок, оборачиваясь к Горелому.