Я встала и, начертив в воздухе знаки защищающих сефиротов, снова прикоснулась к фобу. Ничего. Камень и камень – прохладный, чуть шероховатый. Я поднатужилась и немного сдвинула крышку. Гроб, естественно, был пуст. Не считая, конечно, разворошенного погребального шелка. Выходит, грабитель похитил только тело, даже не затрудняясь обвить его погребальными пеленами. У кого рука поднялась на такое? И зачем?

    Неужели действительно для продажи? Мощи святой Вальпурги стоят миллиарды. Любая ведьма за них душу прозакладывает.

    Кроме меня. И, наверное, Дарьи Белинской.

    Вот еще что я упустила из виду... Дворец Ремесла был построен на этих мощах. Все здесь держалось благодаря милостивому покровительству святой Вальпурги. Теперь же, когда ее нет...

    С дворцом может случиться что угодно.

    Нет, безусловно, у дворца есть охрана и есть целая сеть защитных заклинаний. Но сработают ли они должным образом, если на дворец нападут, допустим, Магистриан-маги?

    Это вопрос.

    Я прошептала краткую молитву святой Вальпурге и опустила руки в гроб – на шелковые пелены. Если их касался похититель или похитительница, они должны хранить хоть что-то.

    Хоть что-то, кроме безоговорочного, необъяснимого ужаса.

    Ничего. Пусто. Я вытащила руки и вернула на место гробовую крышку. Постояла, впитывая в себя атмосферу склепа.

    Да, теперь, без святой Вальпурги, это был не более чем склеп. Я касалась рукою крепко пригнанных друг к другу стен, но стены были молчаливы, они не хотели выдавать своей тайны.

    – Кто ты? Кто ты? – беззвучно шептала я, как мне казалось вопрошая напрасно.

    И тут я услышала шаги.

    Очень осторожные шаги по лестнице, ведущей в

    склеп.

    Я набросила на себя невидимость. Любая ведьма, конечно, почувствует меня за версту, но все-таки...

    Вдруг это шаги похитителя? Ведь говорят же, преступников часто тянет на место преступления.

    Я замерла, обратив свой взгляд на лестницу.

    Шаги приблизились, и в склеп вошла...

    Горе-писательница Надежда Первухина.

    – Черт бы вас побрал, Надежда! – воскликнула я с досадой.– Что вы здесь делаете?

    И сбросила невидимость.

    Лицо писательницы стало пепельно-серым.

    Она пошатнулась и явно вознамерилась упасть в обморок.

    – Стоять! – приказала я,– Только обмороков тут и не хватало. Придите в себя, это всего лишь я.

    – Ох, Юлия! – переводя дух, сказала писательница.– Как вы меня напугали.

    – Вас напугать – большого ума не надо, вы уже родились напуганной. Что вы здесь делаете?

    – А вы?

    – Я первой спросила. Да не дергайтесь вы! Вам совершенно не стоит меня бояться. Во всяком случае, сейчас. Итак, вы здесь для того...

    – Для того, чтобы собрать кое-какие материалы для книги.

    – Ох, я и забыла, что вы у нас тоже писательница!

    – А кто еще?

    – Мой муж. Да и я сама в последнее время грешу беллетристикой.

    – Мои интересы с недавних пор простираются дальше беллетристики,– важно заметила Надежда,– Я пишу строго документальную книгу о современном ведьмовстве.