—Или, может быть, впервые в своей жизни они чувствуют, что они живы.

  Мы застряли в пробке около торгового центра Макэс, и Мэгги открывает окна, обмахиваясь рукой.

  — Посмотрите на всех этих людей. Они не живут, а выживают.

  Я должна признать, она права в этом. Нью-Йорк это выживание.

  —С кем мы снова встречаемся? — спрашивает она.

  Я вздыхаю.

  — Бернардом. Парнем, с которым я встречаюсь. Драматургом.

  —Пьесы — это скучно.

  —Бернард не согласится с тобой. Так, что не говори, что они скучные при встречи с ним.

  —Он курит сигары?

  Я уставилась на нее.

  —Ты сказала, что ему за тридцать. Я представляю его курящим трубку и носящим шлепанцы.

  —Тридцать — это не старый. И не говори ему мой возраст, то же. Он думает, что мне девятнадцать лет или двадцать. Таким образом , тебе должно быть девятнадцать или двадцать то же. Мы — второкурсники в колледже. Хорошо?

  —Не хорошо, когда ты врёшь парню,— говорит Мэгги.

  Я глубоко вздыхаю. Я хочу спросить ее, что если Хэнк узнает о Томе, но я не спрашиваю.

  Когда мы, наконец, проталкиваемся через вращающуюся дверь в Груше, я свободна, чтобы видеть, что темная голова Бернарда склонилась над газетой и стаканом виски перед ним. Я все еще дрожу, когда знаю что увижу его.

  Я отматываю назад время, вновь переживая ощущения его мягкого рта сплетающегося с моим.

  Поскольку наше излюбленное место приближается, я становлюсь нервной, волнуюсь, что он собирается взять и отменить или не появиться вообще. Мне жаль, что я так переживаю, но я рада иметь парня, который заставляет меня чувствовать это. Я не уверена, что Бернард чувствует то же самое, все же. Этим утром, когда я сказал ему, что ко мне неожиданно приехала подруга, он сказал:

  — Повидайся со своей подругой тогда. Мы увидимся в другое раз.

  Я издала вздох разочарования.

  — Но я думала, мы увидимся сегодня вечером.

  —Я никуда не иду. Мы сможем увидится, когда она уедит.

  —Я рассказала ей о тебе. Я хочу тебя с ней познакомить.

  —Зачем?

  —Потому что она — мой лучший друг. И , — Я прервалась. Я не знала, как сказать ему, что я хотела его представить в выгодном свете, хотела, чтобы Мэгги была запечатлена им и моей удивительной новой жизнью. Хочу, чтобы она поняла, как далеко я зашла в такой короткий промежуток времени.

  Я думала, он должен был догадаться по моему голосу.

  —Я не хочу работать в качестве няни, Кэрри, — сказал он.

  —Ты не будешь! Мэгги девятнадцать, возможно двадцать, — я , должно быть, казалась очень настойчивой, потому что он смягчился и согласился, чтобы встретиться и выпить.

  —Но только один напиток,— он предостерег. —Ты должны провести время со своей подругой. Она приехала, чтобы увидеть тебя, не меня.

  Я ненавижу его, когда Бернард говорит так серьёзно.

  Тогда я решила, что его комментарий был определенно оскорбителен. Конечно, я хотел провести время с Мэгги. Но я хотел видеть его, так же. Я думала перезвонить ему и отменить всё, только чтобы показать ему что мне всё равно, но в действительности не видя его я была слишком угнетённой. И я подозревала, что буду тайно негодовать на Мэгги, если я не смогу увидеть Бернарда из-за нее.

  Мэгги меня напрягает.

  Готовясь выходить сегодня вечером, она продолжала говорить, что она не понимает, почему я "наряжаюсь", чтобы пойти в бар. Я попыталась объяснить, что это не такой бар, но она только уставилась на меня в непонимании и сказала:

  — Иногда я действительно не понимаю тебя.