2

Мне приснилась

 Женева.

 Дворец наций пустынен и одинок,

 как цифра «1».

 Флаги держав, как десятки

 раскрашенных льдин,

 друг о друга трутся, трещат,

 полные благородного гнева.

 Мне приснилась Женева.

 Уже делегации наций

 покинули стены дворца,

 улетели, как ветры, направо, налево,

 унося за собою бумаги

 и оставив лишь флаги

 решать неоконченный спор…

 Волны озера серого плещут

 и бесконечный ведут меж собой

 разговор.

 В них дворец отражается

 вниз головой…

 Нити холодного ветра,

 сплетаясь с телеграфными

 и телефонными проводами,

 шар земной опоясали новостями.

 Воем ветра распорота тишина!

 Атмосфера напряжена…

3

Уже три дня, как держится напряженье.

 Земля, убыстряя свое движенье,

 окутана беспокойством и жаром.

 Холодная траектория — пунктир в пустоте.

 Звезды издали зорко следят

 за вертящимся шаром.

 Он похож в темноте

 на спрессованный круглый пожар.

 Звезды шепчутся:

 — Внимание! У Земли начинается жар…

 А она, в лихорадке,

 устремляясь в зазвездные дали,

 все искала свой путь и кружилась вдали…

 Но до звезд хладнокровных не долетали

 крики и стоны Земли.

4

Атмосфера напряжена!

 Над десятками строгих столов

 вращается маленький, синий

 глобус Земли.

 А над картами —

 над стихией красок и линий, —

 понимая друг друга без слов,

 генералы склонились —

 десятки лысых голов.

 Руки простерты к меридианам.

 Пальцы тянутся к параллелям.

 Ногти нацелены в сердце Земли.

 С уст поджигателей готово сорваться

 короткое слово

 «Пли!»

 Десятки маленьких глобусов,

 вращаясь, просят пощады!

 А над ними покачиваются генералы.

 Темнеют серые взгляды…

5

На одной половине —

 чернокожая ночь, и на ней —

 ожоги огней.

 На другой половине —

 белокожий,

 погожий день,

 и на нем —

 облаков угрюмая тень.

 Осень гасит небес синеву.

 Ветры в рекруты набирают листву,

 пытаясь в срок провести операцию.

 Природа, подобно паникующему меньшинству,

 объявила всеобщую мобилизацию!

 На бульварах

 под смертельной бледностью листьев

 на устах остывали

 поцелуи влюбленных пар.

 Последние прихрамывающие трамваи

 спешили спрятаться в парк.

 На горле улиц сведя

 черные руки

 стремительного дождя,

 ночь задушила последние звуки.

 А над черной землей краснели,

 как созвездье пылающих ран,

 столицы

 поджигателей-стран.