— Так думать нельзя!

— Но я так думаю… иногда. Видите ли, пытаясь избавиться от Вильгельма, я подкосила свое здоровье. Это не помешало ему появиться на свет, но… ущерб уже был невосполним. Я больше не смогу иметь детей. Еще одна причина, по которой Ролло ненавидит меня.

— Он не может вас ненавидеть.

— Я уже слышала нечто подобное от других людей. Почему же он не может меня ненавидеть? Он ненавидит всех, кто стоит на пути, мешая ему получать желаемое. Он хотел бы избавиться от меня и жениться на ком-нибудь, кто мог бы родить ему детей… сыновей, которые были бы похожи на него.

— Всем приходится приспосабливаться к обстоятельствам. И даже ему.

— Иногда мне кажется, что игра не стоит свеч. Представьте себе, как это было. Я ждала ребенка, которому предстояло родиться слишком рано. Мне было плохо, я ужасно боялась родов, а еще больше боялась его. Я приезжала сюда, садилась, думала. И смотрела вон туда. В той стороне — Париж… Ах, если бы только он был ближе… Я так тосковала… Иногда мне хотелось взобраться на гребень холма. Там есть одно место, где тропинка внезапно заканчивается. Дальше — обрыв. Недавно туда сорвался один человек. Местный фермер. Он заблудился в тумане и не мог найти дорогу домой. Вот и шагнул в… пустоту. Я покажу вам это место. Вон там. Я часто думала, как легко было бы сделать этот шаг. Тогда бы все сразу закончилось. И уже никогда, никто и ни в чем не смог бы меня обвинить. А как доволен был бы Ролло! Тогда он мог бы напрочь стереть из памяти мой образ и начать все заново…

— Как вы, должно быть, несчастны.

— Не столько несчастна, сколько напугана. Поверьте, одно время мне казалось, что намного проще сделать этот шаг, чем продолжать жить.

— Бедняжка Мари-Клод, на вашу долю выпало столько страданий!

— Даже сейчас… я иногда спрашиваю себя, а стоит ли продолжать?

— У вас есть малыш.

— Вильгельм! Источник всех моих проблем. Если бы не он, я, возможно, могла бы иметь других детей. Могла бы привыкнуть к Ролло, перестать его бояться. Кто знает, возможно, я смогла бы дать то, что ему нужно.

Меня начали одолевать смутные опасения. Она может пожалеть о том, что так много мне рассказала.

— Моя история слишком грустна. Хватит обо мне, — сменила тему Мари-Клод. — У вас все было совсем по-иному. Давайте поговорим об этом.

— Вам уже многое известно. У меня родился ребенок, я открыла салон и писала свои миниатюры. Было много заказчиков, и все шло хорошо, пока не началась война…

— Война! — проговорила Мари-Клод. — Здесь, в замке, мы ее почти не ощущали. Она была где-то далеко-далеко… Не правда ли, странно, что война обошла стороной владения Ролло? Будто он обладает каким-то магическим даром. Иногда мне кажется, что он не человек, а… демон. Что он явился на землю из каких-то иных миров. Понимаете, о чем я говорю?

— Да.

— Я знала, что вы меня поймете. Он с самого начала был против этой войны. Говорил, что война — это мерзость, а император — глупец. Прошло столько столетий, а он продолжает считать себя викингом. Он сильный… гораздо сильнее, чем позволительно человеку. У него очень много владений. Не только здесь, но также в Англии и в Италии. Именно из-за того, что он так богат и влиятелен, моя семья стремилась к этому браку. А его привлекало мое происхождение. Я состою в родстве с королевскими домами Франции и Австрии. Разве можно ожидать, что из брака, заключенного по таким мотивам, выйдет что-нибудь хорошее? Вам очень повезло, Кейт.

— Судьба бывала благосклонна ко мне.

— У вас красивый сын.