— Простите мое любопытство, но я ничего не знаю относительно обитателей этого дома. Кто это — мадам графиня?

— Дальняя родственница принцессы, а также ее опекунша. Графиня выводит принцессу в свет, а в данном случае и устраивает ее брак. Принцесса — сирота. Ее семья пострадала во время революции.

— А вы — ее гувернантка?

— О нет, мадемуазель. Я — la gouvernante, что означает la femme de charge… управляющая.

— А, я поняла. По-английски это звучит как «экономка».

Она медленно повторила это слово, не переставая улыбаться.

— Теперь я буду знать, кто есть кто, — произнесла я. — И чрезвычайно благодарна за вашу заботу.

— Я распоряжусь, чтобы вам прислали обед. Сегодня. А завтра мадам графиня отдаст соответствующие распоряжения. С принцессой вы увидитесь утром. В восемь часов принесут petit dejeuner и горячую воду. Это будет удобно?

Я заверила ее, что это чрезвычайно удобно, и она ушла, оставив меня наедине с моими мыслями.

Меня охватило чувство невыразимого одиночества. Я скучала по отцу. Где-то он сейчас, думала я. Быть может, готовится взойти на борт судна. А где сейчас Бертран? Наверное, уже едет домой, где сообщит домашним о намерении жениться на мне и о ссоре со всемогущим бароном, которого он поклялся больше никогда не видеть.

В замке меня принимали совершенно иначе. Я попыталась вспомнить волнение и тревогу, охватившие меня тогда, а также твердую решимость добиться успеха в создавшейся ситуации, затем возбуждение, смешанное с отвращением. И целая гамма иных чувств и ощущений. Все это привело к стремлению досконально изучить лицо этого безнравственного человека, способного на самые возмутительные выходки…

Но какой он был моделью! Мне начинало казаться, что его портрет стал моим высшим достижением на многие годы вперед. Когда еще мне доведется иметь дело с такой сложной личностью — безнравственной, жестокой, коварной, беспощадной… Достаточно было представить себе любое отрицательное свойство человеческой натуры, и оно неизменно присутствовало в его характере. И при всем этом барон любил прекрасное. Он честно оценил мою работу, нашел ее хорошей и тем самым опроверг расхожее мнение относительно того, что женщина должна занимать в обществе низшее положение, потому что мало на что способна. У него нашлось достаточно смелости, чтобы высказать свое собственное мнение. Смелость! Никакая это не смелость! Он не нуждается в смелости, чтобы говорить и делать все, что вздумается. В своем мирке этот человек обладает безраздельной властью и сам устанавливает законы, так что здесь и речи нет о преодолении препятствий или риске…

И все же, барон, размышляла я, на вашем пути встречаются люди, не желающие слепо повиноваться… Милый Бертран! Замечательный молодой человек, отказавшийся плясать под дудку циничного барона. Я рассмеялась и вслух произнесла:

— Что ж, барон, вам придется поискать другого мужа для отставной любовницы!

Прекрати о нем думать! — приказала я сама себе. — Теперь у тебя новый заказ. Ты больше никогда не увидишь этого барона. Не позволяй ему вторгаться в эту атмосферу элегантности и изящества, где все будет совершенно иначе, чем в его средневековой цитадели!

Я прибыла сюда в лучах славы, в качестве признанного художника. Мне предстояло писать портрет семнадцатилетней девушки, невинной и не знающей жизни. Прелестная модель для портрета, не требующая слишком глубокого проникновения в ее характер. Гладкая, нежная девичья кожа, глаза, где еще не прячется тайна, лоб, не изборожденный морщинами… Хорошенькая картинка — вот и все, что от меня требуется. Принцесса — совсем еще ребенок, размышляла я, которого с соблюдением всех формальностей вручат этому чудовищу, чтобы он лишил его невинности.