– Возможно. Возможно. – Но голос Хозяйки звучал неуверенно. Нахмуренный лоб говорил о глубоком внутреннем конфликте. – Тебе также нужно помнить, Престимион, что я еще плохо знаю, как управлять этим устройством. Прежде чем использовать его так, как ты предлагаешь, мне необходимо усовершенствовать свое умение – освоить все тонкости, необходимо глубже понять его силу и диапазон действия. На все это нужно время. При условии, что я вообще соглашусь это сделать. А я вовсе не уверена, что соглашусь.

На лице Престимиона отразилось еще большее отчаяние.

– Время? У нас нет времени! В этот момент две наши армии находятся в этих кошмарных джунглях. Как ты думаешь, как долго я смогу их там держать, мама?

А безумие, которое этот человек распространяет час за часом? Нет, Нам необходимо нанести удар немедленно. Ты должна это сделать, мама!

Хозяйка не ответила. Она окутала себя царственным величием и спокойно, молча смотрела на сына. Само ее молчание – уже ответ, подумал Деккерет. Температура в комнате, казалось, приближается к точке замерзания. Ссора между короналем и Хозяйкой Острова: как странно быть свидетелем подобной сцены!

Тут леденящую тишину прервал высокий, ясный голос Динитака Барджазида:

– Я мог бы сделать это, милорд, если Хозяйка не пожелает. Я смогу. Я уверен, что смогу.

– Ты готов выступить против своего отца? – воскликнул пораженный Деккерет.

Мальчик с упреком посмотрел на него, словно Деккерет сказал нечто до невозможности наивное.

– О, принц Деккерет, а почему же нет? Если он предпочел стать врагом всей планеты, то он, несомненно, и мой враг тоже. Зачем бы я принес этот шлем сюда, как не для того, чтобы предложить использовать его против него? Зачем бы я убежал от него? – Глаза его сияли. Все его лицо горело юношеским пылом. – Я здесь, чтобы служить, принц Деккерет. Служить, чем могу.

Деккерет увидел, что Престимион тоже во все глаза смотрит на юного Барджазида.

Он внезапно осознал, что этот мальчик поставил его в рискованное положение. Это он привел парня к Престимиону. Это он настоял, чтобы корональ ему поверил. С того момента, когда Деккерет вырвал шлем, похищающий сны, из цепких рук старшего Барджазида в Сувраэле, Динитак пытался убедить отца, что разумнее всего им будет отправиться с Деккеретом на Замковую гору и продемонстрировать силу их устройства лорду Престимиону.

Но предположим, то, что сейчас происходит, – просто часть хитроумного, коварного плана Дантирии Самбайла, как предположил Престимион, когда Динитак столь внезапно явился к нему в Стойен. Что, если парень собирается объединить свои усилия с отцом, находящимся за тысячи миль, в Стойензаре, надев на голову такой же, как у него шлем, тот шлем, который, по его уверениям, он принес сюда, чтобы заставить служить короналю? Вместе они создали бы непреодолимую силу.

Рискованная игра, подумал Деккерет. Они все поставили на оборванного мальчишку, на сына человека, для которого предавать и «обманывать так же естественно, как дышать. Имеют ли они на это право?

И все же…

– Что скажешь, Деккерет? – спросил корональ. – Следует ли нам принять предложение этого парня?

Деккерет смотрел мимо Престимиона на загадочную, равнодушную фигуру Мондиганд‑Климда, который все это время не вмешивался в обсуждение.

«Помогите мне, – одними «глазами умолял он су‑сухириса. – Здесь я уже не могу судить. Помогите мне.

Помогите».

Понял ли Мондиганд‑Климд?

Четыре глаза мага смотрели прямо на него. Левая голова едва заметно кивнула. Затем вторая, справа. А потом обе головы кивнули одновременно – не могло быть никакой ошибки.

«Благодарю вас, Мондиганд‑Климд.