— Эй, мне даже нет и восьмидесяти, — тихо возмущается Данте. Ори всё ещё не отводит от него взгляда. Чёрти-что вновь возвращает внимание гремлина ко мне одним единственным щелчком пальцев.

— Однако, — отмечаю я, — если ты дашь хотя бы повод, хотя бы намёк на предательство Спарты, её игроков или их интересов, то поверь мне, Ори, «беседы» с Данте тебе покажутся сказкой. Можешь быть в этом уверен. На этот раз ведь я буду действовать не один. На моей стороне целый Пантеон!

Ори косится в сторону Чёрти-что и тут же опускает взгляд в землю.

— Так, каков будет твой ответ, Ори? — вопрошаю я.

— Я… согласен, — наконец, выдаёт дух-каменюка, — Я готов работать с тобой и твоей фракцией.

— Вот и славненько, — смеюсь я. — А теперь слушай свою первую команду. Она станет проверкой для тебя и твоих слов. Так что не подведи.

Гремлин щурит свои глазки. Похоже, он готов выполнить любой мой приказ только из-за своей гордыни. Он и провалиться⁈ Это несовместимые понятия!

Что же, такой настрой мне определённо нравится. Посмотрим, сработает ли моя задумка или нет.

* * *

— То есть вы серьёзно⁈ — восклицает Сквидвард. — Вы установили в бесценный прототип разумный булыжник, чтобы он контролировал поток энергии?

— Да, — отвечаю я без лишних пояснений.

Сквидвард переводит взгляд с меня на Алису, затем на Данте в надежде, что ему это не причудилось. Однако правитель Милана просто пожимает плечами, словно умеющие общаться телепатией кристаллы — это такая же норма, как дождь в осенний сезон.

— Уверяю тебя, этот самый булыжник замотивирован сейчас так сильно, что вероятность провала сводится к минимуму, — ободряю я врача. — Тем более… эксперименты должны продолжаться! Речь не о простых исследованиях, а о нашем выживании.

— Хорошо, хорошо, — вздыхает Сквидвард. — Убедили. Но если эксперимент окончится очередной неудачей, то я открыто скажу: «Я же говорил»!

— Годится, — киваю я. — Итак, начинаем!

Этот эксперимент не отличался от предыдущего практически ничем за тем лишь исключением, что в навершии катушек теперь присутствует выемка, в которую и было помещено тело Ори.

Драгоценный камень освещает помещение слабым лиловым светом. Пациента снова привязывают к столу. Змееглазые в спешке покидают камеру. Никто не желает оказаться рядом с артефактом, которым теперь управляет непонятный разумный камень.

— Приступаю! — в наших головах звучит отдалённый голос Ори.

Стол завозит пациента внутрь катушек. Искры и молнии заполоняют камеру. Лиловый свет становится в разы ярче. Он практически ослепляет меня и прочих наблюдателей. Только змееглазые остаются незатронутыми.

Но тут… что-то снова идёт не по плану.

— Что он творит⁈ — кричит Сквидвард. — Пациент не выдержит столько энергии!

На наших глазах магические батарии опустошаются практически за несколько секунд. Просто «пуф», и они пусты! Вся эта энергия единым всплеском переходит в организм пациента. За кратчайший срок тёмно-синие пятна вновь полностью окрашивают тело игрока.

Мы уже думаем прекращать тест, предполагая, что даже участие Ори не изменило конечный результат, как вдруг синий цвет становится темнее и насыщеннее. Весь пациент покрывается чёрной коркой. Такого ещё точно не было!

«Чернила», покрывавшие весь кожный покров, образуют нерушимый кокон, кристальный саркофаг, в который и оказывается окутано тело пациента.

Неожиданно свет пропадает. Машина перестаёт работать. Кристалл Ори также больше не источает лиловый свет. Стол выезжает с кристальной «мумией» из катушек.

— Это что, успех или провал? — спрашивает Алиса, удивлённо смотря на получившийся кокон.