— Ну это, у меня того… такой размах рук, такой размах рук, — забормотал Оборотень.

— Что за письмо ты мне прислала7 Расе казывай скорее, что стряслось, а то Новый год вот-вот наступит. — попросил Дедушка Мороз.

Свеча в руке Оборотня освещала вошедшего, делая его видным отовсюду, и одновременно мешала его глазам привыкнуть к темноте.

— Дедульник-холодрыльник, если ты меня хоть чуточку любишь, дай мне подержать твою шкатулочку! — попросил Оборотень.

Дед Мороз с облегчением рассмеялся:

— Всего-то! Конечно, я дам тебе шкатулку. А зачем тебе?

— Не твое дело, старый хрыч! Гони чемодан! Ой… — Испугавшись, что перегнул палку, Оборотень зажал себе рот ладонью. — Прости меня, дедушка, я хотела сказать: это мой маленький капризик! Мне так хочется самой выпустить первое мгновение!

«Неужели Дедушка Мороз поверит Оборотню? Хотя я же не догадался, когда он превратился в Сугроба», — думал Ваня, пытаясь вырваться у Кощея из рук.

Дедушка Мороз полез в карман за шкатулкой и протянул ее Оборотню. Тот схватил ее и с воплем: «Обманули дурака на четыре кулака!» отскочил. В тот же миг на заброшенной станции вспыхнули костры и стало светло, как днем.

Дедушка Мороз оказался в центре ярко освещенного круга. Отовсюду с громкими визгами и улюлюканьем спрыгивала нечисть, окружала Дедушку Мороза и протягивала к нему свои растопыренные пальцы.

Оборотень подбежал к Кощею и отдал ему шкатулку. Отпустив Ваню, повелитель зла вцепился в нее своими жадными руками. Оборотень вновь вернулся к Деду Морозу и запрыгал вокруг него. Постепенно Снегурочкины черты стирались с его лица и проступала смятая рыжая шерсть и кривые желтые клыки.

— Думал, Дедульник-морозильник, я твоя Снегурка? Что, съел, холодрыжник, надул я тебя? — вопил он.

Ваня подбежал к Дедушке Морозу и остановился в нерешительности. Мальчику казалось, что во всем виноват он. Это из-за его доверчивости Кощей завладеет сейчас всем третьим тысячелетием. Он не осмеливался даже заговорить с Дедушкой Морозом, но вдруг ощутил у себя на плече его руку. Ваня даже не видел, что это именно его рука: он ее почувствовал. Только у Дедушки Мороза, одного во всем мире, могла быть такая большая, тяжелая и одновременно очень добрая рука.

По лицу мальчика потекли слезы. Ваня глотал их, а слезы все текли и текли. В конце концов, он был только маленький восьмилетний мальчик, а никакой не супермен. «У меня был шанс, а я его прошляпил. Всех подвел, весь мир!» — думал Ваня и не решался даже взглянуть на Дедушку Мороза, боясь увидеть в его глазах укор.

— Клянусь мозолью, я победил! — крикнул Кощей, поднимая шкатулку над головой. — Первое мгновение у меня! Вот он, мой ключ от тысячелетия, моя огромная власть и могущество! Яга, где часы?

— Сейчас, милок, только бублик чаем запью! А то он мне — кхе-кхе! — поперек горла встал! — Яга отхлебнула из чашки, щелкнула пальцами, и тотчас посреди зала возникли огромные черные часы с неумолимо качающимся маятником. Стрелки показывали без одной минуты двенадцать.

— Как только часы пробьют двенадцать, я открою шкатулку! Готовьтесь, силы зла! Теперь наша власть станет вечной! — крикнул Кощей. Он вскочил с ногами на трон, на губах у него пузырилась желтая пена, а глаза с безумным выражением были устремлены на стрелки часов.

— Сделайте что-нибудь! Неужели ничего уже нельзя сделать? — крикнул Ваня Дедушке Морозу.