— А что — успеть?

— Заскочить в ванную... и совершить великолепное преступление.

— Прошу, Тесс, ведь мы же не в театре, говори толком.

— Я погашу огонь в колонке. И все.

— Что — все?

— Но, Фрэнк, не прикидывайся глупее, чем ты есть! Подумай немножко и все поймешь: Антония оставит дверь в коридор открытой, чтобы не запотели стекла. Когда Мелфи встанет с постели и отправится в ванную, она, естественно, закроет дверь, поскольку ей надо раздеться донага.

— А другая?

— Что — другая? — не поняла Тесс.

— Другая дверь.

— Мелфи закроет ее за собой, поскольку Антонии необходимо будет использовать то время, которое ее госпожа находится в ванной, для того, чтобы привести в порядок комнату. Итак, Мелфи остается одна, она сидит в ванне, а газ заполняет помещение. На всем этаже, кроме нее, не будет никого, ибо Антония, выполнив работы наверху, спустится вниз, чтобы убрать в салоне. У нее не будет повода подняться наверх, потому что Мелфи, как известно, по утрам не завтракает. Ты и я, мы оба будем на лодке в море, что любой сможет увидеть и о чем каждый знает. Как обычно, мы вернемся назад под любопытными взглядами людей и, войдя в дом, как раз окажемся теми, кто спросит о Мелфи. Мы не будем подниматься наверх, мы будем ждать ее внизу. Тогда Антония отправится за ней, что входит в ее обязанности. Между тем мгновением, когда Мелфи погрузится в ванну, и тем моментом, когда мы проявим беспокойство по поводу ее отсутствия, у нее будет достаточно времени, чтобы задохнуться или утонуть в ванне, почувствовав недомогание. Врачу останется лишь зафиксировать смерть, полиция же, обнаружив, что погас огонек колонки, припишет это сквозняку. Никто не свете, даже самый недоверчивый человек, не заподозрит нас... Ну, и что ты думаешь?

Фрэнк долго молчал.

— А если Мелфи обратит внимание, что фитилек не горит?

— Но не она же напускает воду в ванну, а Антония, которая при помощи термометра регулирует нужную температуру. Ведь Мелфи принимает не слишком теплую, но и не холодную ванну.

— А если все-таки ее взгляд упадет на горелку?

— И в этом случае нет ни малейшего повода для беспокойства, поскольку сама Мелфи никогда не пользуется краном для горячей воды.

— Вдруг она недолго будет сидеть в ванне? — продолжал задавать вопросы Фрэнк.

— Об этом мы вообще можем не думать. Большую часть времени до обеда Мелфи проводит в ванне. Ну, есть еще вопросы?

— Да нет... думаю, нет, — сдался Фрэнк.

— Видишь, в моем варианте нет ни малейшего риска. Я не использую никаких предметов, не дотрагиваюсь ни до чего, только прикручиваю фитилек. Антония ни разу больше не возвращается в ванную, я же говорила тебе об этом.

Нахмурив брови, он пристально смотрел на нее, как будто хотел прочесть, что у нее внутри.

— Я все задаюсь вопросом, откуда у тебя такая богатая фантазия? — наконец промолвил он.

— Иногда мы, женщины, можем лучше понять друг друга, чем вы, мужчины, и, соответственно, помочь, дорогой.

И Тесс склонила голову на его плечо.

— Представь себе, любимый, вся жизнь перед нами, и нам не надо прятаться. Лучшее, что может дать этот мир... тебе и мне!

— Пора нам уже собираться, Тесс, чтобы не слишком поздно вернуться на виллу. Не тот момент сейчас, чтобы привлекать к себе внимание.

Фрэнк бросил на стол несколько монет. Тесс послушно поднялась и пошла за ним, как и положено любящей жене, во всем подчиняющейся воле своего супруга.

6

Когда они вернулись на виллу, Мелфи сидела на одной из террас и читала.