Мегрэ, смутившись, увлек меня на улицу, где по прежнему шел дождь. Мы дошли до площади Согласия. Наши ботинки промокли насквозь, в них хлюпала вода.

–    Мне надо позвонить в уголовную полицию на набереж¬ную Орфевр,– сказал Мегрэ.

Я последовал за ним в кафе. Телефонный аппарат был рядом со стойкой.

–    Алло! Антонен, что новенького? Как? И седьмой ис¬чез?... Как его имя?

В глазах Мегрэ вспыхнул огонек.

–    Спасибо, дружище!

С озабоченным видом он повесил трубку. Внезапно, схва¬тив меня за руку, Мегрэ, потащил меня к такси.

–    Ну! Конечно же! Почему это сразу не пришло мне в голову?

Сев в такси, он назвал шоферу адрес известного издательст¬ва. Мы ехали по мрачным улицам. Мегрэ, удобно устроившись на сидении, улыбался и покуривал трубку. Такси остановилось. Мегрэ вышел из машины и скрылся в подъезде. Через несколько минут он возвратился с торжествующим видом.

–    Моя догадка оказалась верной.

–    Что? Сименон действительно виновен в убийстве шес¬терых писателей?

–    Ничего подобного! Эти писатели никогда не существо¬вали. Их придумал Сименон в начале своего творческого пути. Он пользовался их именами в качестве псевдонимов. Когда же он решил подписываться своим именем, они просто напросто перестали существовать.

–    Как же вам удалось догадаться?

–    Когда мне сообщили имя седьмой жертвы – Жорж Сим,– все стало ясно.

Мегрэ пожал мне руку.

–    Итак, дело закончено. Я, наконец, могу вернуться до¬мой. Мадам Мегрэ приготовит мне вкусный бульон.

Он посмотрел на часы, стрелки показывали одиннадцать часов вечера.

– Уже совсем скоро я смогу выпить стаканчик грога,– сказал Мегрэ.

На улице по прежнему шел дождь...

МАРГАРИТА БУРГУНДСКАЯ БЫЛА СОВСЕМ НЕ ТАКОЙ, КАКОЙ ВЫ СЕБЕ ЕЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ

Как говорил Дюма, можно изнасиловать историю, но при условии, что она родит вам ребенка.

Автор «Ожерелья королевы» сумел проявить себя в этой области   впрочем, как и во многих других – как настоящий мужчина. Он оставил мадемуазель Клио не самое плохое по¬томство. Однако, как это ни парадоксально, эти незаконные дети никогда не казались внебрачными. И историки всегда приходили в отчаяние при мысли, что французы изучают ис¬торию своей страны по «Трем мушкетерам», «Графине де Монсоро», «Графу Монте Кристо», «Нельской башне» и другим произведениям Дюма, которые, в сущности, являются нагромо¬ждением исторических неточностей.

Поэтому неплохо было бы время от времени восстанавли¬вать истину, против которой согрешил Дюма.

Например, должна когда нибудь восторжествовать истина в отношении несчастной Маргариты Бургундской, которую Дюма превратил в жестокого и коварного монстра.

Сноха Филиппа, прозванного Красивым, разумеется, не была святой. Иногда Маргарита, брошенная мужем, который предпочел ей разного рода увеселения, желала забыть о том, что принадлежит к королевской семье и познать женское счас¬тье. Тем не менее у нее был только один любовник... Большин¬ство женщин сочли бы такое поведение образцом супружеской верности.

Что же на самом деле происходило в Нельской башне?

Попробуем разобраться в этом.

* * *

У Филиппа Красивого – напоминаю тем, кто запамято¬вал,– было три сына: Людовик, имевший вспыльчивый и мсти¬тельный характер, Филипп и Шарль. У него была также дочь Изабелла, которой суждено было выйти замуж за короля Анг¬лии и которая поспособствовала тому, чтобы он поскорее ото¬шел в мир иной: ее дружок всадил ему в зад кусок раскаленного железа.