— И у меня тоже, — согласился Эдвард.

— Тогда я предлагаю позавтракать, — сказал Сильвестр, отгоняя тревожные мысли. Он хлопнул Эдварда по здоровому плечу и повернул к дому. — Я пришлю кого-нибудь убрать эту гадость. Идем, Тео.

— А мне хочется еще поохотиться, — возразила она.

— Но не одной, — рявкнул граф, теряя терпение от ее упрямства.

— А почему нет? — Она была искренне удивлена. — Я много раз охотилась одна.

— Это было до того, как какой-то умелец расставил здесь капканы, — ответил граф. — Не упрямься, Тео!

Присутствие Эдварда заставило Тео подчиниться. Все, что когда-то принадлежало ей, теряло свои привычные очертания. Знакомые с детства места стали опасными. А вскоре станут подозрительными люди, среди которых она выросла.

Эдвард шагнул к ней в надежде разрядить напряженность между Тео и ее мужем.

— Пойдем, Тео. Я очень проголодался, — проговорил он. — Но если ты останешься здесь, я останусь с тобой.

Она вымученно улыбнулась и пошла за ним.

Сильвестр ушел вперед, чувствуя себя чуть ли не посторонним. Там, где муж приказывал, друг уговаривал и просил.

Он продолжал идти вперед, погруженный в мрачные мысли, и прислушивался к их голосам. За завтраком он порасспросит лейтенанта Ферфакса, знает ли он что-нибудь о Вимьере.

В этот момент и Эдвард припомнил, как его командир говорил о скандале, связанном с Сильвестром Джилбрайтом. За время своих мучений Эдвард забыл об этом, но сейчас в памяти всплыла эта история.

Он шел к дому рука об руку с Тео. Она продолжала думать о коробейнике без товара и невпопад отвечала на замечания Эдварда.

Тео, по всей видимости, не знает о Вимьере, подумал Эдвард. Теперь это уже в далеком прошлом, и у мужа Тео не было причин вытаскивать на белый свет то, что произошло много лет назад. Но чем тогда вызвана неприязнь Тео по отношению к Сильвестру?

Эдвард уставился на широкую спину графа Стоунриджа, который шел впереди. Этот человек, как это зачастую бывает, понравился ему сразу же, и между ними установилось дружеское взаимопонимание.

Граф вел себя с необыкновенным тактом. Он не задавал Эдварду ненужных вопросов, но и не старался делать вид, что не замечает последствий ранения Эдварда. Он скользнул глазами по пустому рукаву точно так же, как отметил бы цвет глаз или крепко скроенную фигуру молодого Ферфакса.

Когда Эдвард думал о том, каким должен быть муж Тео, он всегда представлял себе человека, похожего на Сильвестра Джилбрайта. Ей вряд ли подошел бы смазливый молокосос. Тео нужен был солидный, серьезный партнер, способный оценить ее прямой характер и обладающий большим жизненным опытом, достаточно волевой, чтобы укротить ее дикие нравы. Короче говоря, такой, как граф Стоунридж. Тем более непонятна неприязнь со стороны Тео, которую она не давала себе труда скрывать.

Тем временем коробейник был надежно скрыт ветвями могучего дуба на противоположной стороне пруда. Когда утки после ухода людей вернулись на воду, он слез на землю. Вот уж не везет так не везет! Еще немного, и его ежедневные утренние бдения были бы вознаграждены, но надо же было вмешаться этому калеке!

Наемник готов был обогнуть пруд и совершить coup de grace2, когда жертва будет мучиться в ловушке. Он мог бы даже воспользоваться ружьем самого графа, и это выглядело бы так, словно он случайно выстрелил в себя во время отчаянных попыток выбраться из ловушки… или, может быть, сознательно прекратил свои страдания в этом уединенном месте. В таком случае никто не стал бы особо докапываться до мотивов.

А затем он возвратился бы в Лондон, чтобы забрать окончательную плату, которая позволила бы ему открыть маленькую таверну в Чипсайде.

Теперь же ему предстоит доложить о своей неудаче.