Я киваю, переплетая свою руку с его, пока мы идем к главному зданию. Сейчас полдень, и солнце мерцает над верхушками деревьев, оставляя их медово – золотистыми. Расположенное на холмах над округом Сонома, поместье Мадрона окружено акрами и акрами лесистой местности и имеет вид на обширные поля виноградных лоз. Садовые угодья, кажется, простираются во все стороны. По правде говоря, я должна быть более любопытной к этому святому месту, но, находясь рядом с Эллиотом после месяца, проведенного в раздумьях обо всем, имея его тело, прижатое прямо к моему, и зная, что в любую секунду я могу остановить его, повернуться к нему, поцеловать его… Я чувствую, что заглядываю за край каньона, а на дне находится огромная яма с мячом; я просто хочу нырнуть туда и поиграть.

Внутри поместья холл простирается прямо вперед, от главного входа отходят комнаты. Эллиот планирует подняться наверх и проведать Андреаса в комнате жениха. Вчера вечером я сказал Эллиоту, что еду из Беркли на машине, хотя на самом деле я заказал городской автомобиль, принял ксанакс и проспал всю дорогу. Я приехал в мотель, завалился в свою комнату и спал до тех пор, пока будильник моего тела не разбудил меня ровно в шесть утра.

Все это означает, что я до сих пор не видела никого из его семьи, и, признаться, я немного волнуюсь по этому поводу. Но хотя я счастлива исследовать территорию в одиночестве, оставив клан Петропулосов наедине с собой до церемонии, Эллиот не хочет этого.

– Пойдем со мной, – говорит он, направляясь к широкой лестнице. Праздники еще не убраны в коробки и не заперты до следующего декабря, и гирлянды по – прежнему празднично обвивают перила. Маленькая золотая елка украшает площадку наверху. – Они здесь.

– Я не хочу прерывать процесс подготовки, – говорю я, отступая назад, колеблясь.

– Прекрати. – Он смеется. – Ты шутишь, да? Если я поднимусь туда без тебя, они просто отправят меня обратно вниз.

Птичий рой приходит в движение в моей груди, когда я слышу, как мистер Ник кричит Джорджу, чтобы тот взял чемодан из машины, как Ник – младший о чем – то дразнит Алекс. Я слышу полный, круглый смех мисс Дины, и ее голос – все тот же – говорит Андреасу, что он должен позволить кому – то другому завязать его галстук – бабочку, потому что она выглядит как 'хромой Питер' на его шее.

Мы толкаем дверь, она со скрипом открывается, и вся комната погружается в тишину. Андреас поворачивается к зеркалу, где он возился со своим галстуком. Ник – младший и Алекс выпрямляются с тех мест, где они, похоже, боролись возле дивана.

Мисс Дина замирает, держа руку на заколке в волосах.

– Мейси! – задыхается она. Ее глаза мгновенно наполняются. Она роняет заколку и закрывает рот руками.

Я поднимаю руку в дрожащем порыве. Видя их лица, я возвращаюсь на десятилетие назад, как будто впервые за долгое время я дома. – Всем привет.

Эллиот притягивает меня к себе. – Разве она не выглядит прекрасно?

Я смотрю на него в шоке, но его ленивая ухмылка говорит мне, что он ничуть не стесняется под их пристальным взглядом.

– Потрясающе, – соглашается мистер Ник.

Алекс подбегает ко мне и обнимает меня за плечи. – Ты меня помнишь?

Я не видела ее с тех пор, как ей исполнилось три года, и не могла сказать ей, что с тех пор думал о ней каждый день. Смеясь, я обхватываю руками ее длинную, ивовую фигуру и спрашиваю: – Ты меня помнишь?

– Не надо, – говорит мисс Дина, качая головой. – Я сейчас заплачу.

Ник – младший смотрит на нее и стонет. – Ма, ты уже плачешь.

Эллиот отпускает меня, но не отходит, когда все подходят и обнимают меня. Когда Андреас доходит до меня, он шепчет тихое: – Спасибо, что пришла, – и я отвечаю своим собственным тихим: – Поздравляю.