Сцена снова взрывается шумом, когда Алекс начинает спорить с отцом о том, почему ей следует разрешить носить волосы поднятыми, а Джордж спорит с мисс Диной о том, где ему найти чемодан. Эллиот помогает Андреасу завязать галстук, а Лиз входит, неся поднос с закусками для свадебной вечеринки. На ней мерцающее голубое платье – очевидно, она одна из подружек невесты.

– Привет, Мейси! – говорит она, подходя ко мне. Под растерянным взглядом остальных членов семьи Эллиота она напоминает им, что мы видимся каждый день на работе, и комната взрывается заново, когда все вспоминают, что это значит – что маленькая Мейси теперь врач! – и меня обнимают снова и снова.

Наливают вино, волосы Алекс расчесывают вниз, а потом снова вверх, к ужасу ее отца и старших братьев, и все это время Эллиот рядом, его рука прижата к моей руке, сердцебиение моего близнеца, утешительное присутствие.

– Папа, – наконец говорит Эллиот с тихим, раскатистым смехом. – Ей четырнадцать. На ней платье в пол с рукавами. Она не забеременеет, если кто – то увидит заднюю часть ее шеи.

Мистер Ник несколько секунд смотрит на Эллиота, а затем качает головой в сторону дочери и жены. – Надевайте. Мне все равно. Это просто много кожи.

– Это моя шея! – хныкает Алекс, расстроенная. – Скажи парням, чтобы не смотрели, если их это так беспокоит.

– Аминь, – говорю я, улыбаясь ей. Ее благодарная улыбка подобна солнечному лучу, пробивающемуся сквозь окно.

Когда спор снова разгорается, Эллиот наклоняется и тихо спрашивает прямо у моего уха: – Хочешь прогуляться по саду?

Я киваю, дрожа от его близости, и он направляет меня к двери, положив руку мне на поясницу, а затем тянется к моим пальцам. Я чувствую внимание всей комнаты к нашим соединенным рукам, когда мы уходим, и смущенное '– Я думала, у нее есть парень?' Алекса, а затем резкое шипение мисс Дины: '– Шшшш!' и '– Они расстались, помнишь?' Андреаса нам вслед.

Эллиот смотрит на меня сверху вниз, ухмыляясь. – Все так, как ты помнишь?

Я прислоняюсь к его плечу. – Лучше.

Тогда: Суббота, 9 сентября

Одиннадцать лет назад

Первая поездка после лета – после нашего заявления о том, что мы вместе, после того сладкого, ноющего поцелуя – состоялась в середине сентября. В воздухе висела неумолимая жара бабьего лета, и я использовала это как предлог, чтобы провести все выходные в бикини.

Эллиот… заметил.

К сожалению, папа тоже заметил, и прямо потребовал, чтобы мы проводили время за чтением внизу или на улице, а не в комнате.

В ту субботу мы расстелили одеяло на лужайке перед домом Эллиота, под огромным черным дубом, и рассказали о своих друзьях, школе и любимых словах, но теперь это было совсем по – другому. Теперь мы шептали это, лежа лицом к лицу на боку, пальцы Эллиота играли с кончиками моих волос или касались моей шеи, его взгляд танцевал по выпуклостям моей груди.

В соответствии с правилом номер двадцать девять – когда Мейси исполнится шестнадцать и у нее появится первый серьезный парень, убедитесь, что она соблюдает правила безопасности – папа почти сразу после того визита посадил меня на таблетки. До восемнадцатилетия оставалось еще несколько месяцев, и папа сказал мне, что планирует позвонить моему 'женскому врачу', но только после того, как прочитает мне неловкую и неуклюжую лекцию о том, что это не разрешение на секс с Эллиотом, как таковое, но что он пытается защитить наше будущее.

Не то чтобы ему приходилось беспокоиться. Несмотря на то, что мы виделись каждые выходные в течение октября, мы с Эллиотом никогда не подходили так близко к сексу.