А у меня вдруг в голове звонко щелкнуло. Рыба! Слухи! Имярек! Десять тысяч голосов!

Я спихнула с коленок макбук и вскочила.

– Куда?

– Я быстро! Надо кое-что проверить…

Дружище, конечно, от меня не отстал, заторопился следом, и вдвоем мы чуть не снесли с крыльца как раз поднимавшегося на него Караваева.

– Куда? – охнул тот, цепляясь за фигурный столбик навеса.

– Мы быстро! Надо кое-что проверить! – на бегу ответил Петрик.

Я молча мчалась, едва успевая фиксировать происходящее.

Вот кто-то отпрыгнул с моего пути – ветер с запахом ванили донес традиционный вопрос:

– Куда-а-а?

– Они быстро! Им надо кое-что проверить! – ответил за нас с Петриком Караваев с крылечка.

С таким сарказмом… Ладно, я ему это припомню.

Знакомым путем я добежала до гаражного шанхая и встала напротив ряда многоэтажных гаражей, соображая, куда двигаться дальше.

– Ш-ш-ш-ш… – зашелестел запыхавшийся Петрик и сложился пополам, упираясь ладошками в коленки. – Ш-што нам тут нуж-ш-шно?

– Правда-истина, ответы на вопросы, разгадка тайны…

Я сориентировалась и направилась к железной лестнице. Под нашими ногами она знакомо затряслась, выбивая известковую пыль из стены, и Петрик понял:

– Мы к Бабаю?

– К Бабаю, – подтвердила я.

Получилось громко: помещение, в котором мы оказались, было просторным, во весь этаж, и почти пустым. Стены и пол голые, бетонные, окна без занавесок, из мебели только несколько столов с оргтехникой – эху ничто не мешало разгуляться.

– А Бабаева тут нет. – Из-за высокой стопки бумаг, как из окопа, выглянул лысый очкарик.

– По-прежнему линяет с работы ровно в восемнадцать ноль-ноль? – Я вспомнила, что у нашего бывшего коллеги всегда была такая привычка.

– Он начальник, может себе позволить. – Очкарик вздохнул, сдув на пол пару верхних бумаг.

Петрик, добрая душа, подобрал их и вернул на место.

– А вы кто? Варяги? – Одинокий офисный труженик снял очки и потер переносицу.

– Варяги – это вроде викингов? – спросил меня дарлинг и приосанился.

– Нет, это такие внештатные сотрудники, – объяснила я. – Вольнонаемные, не значащиеся в табелях на зарплату.

– Да-да, за вас Вадим Андреич уже сам расписался, – подтвердил мою версию очкарик и потряс в воздухе разграфленным листом.

– А можно суммы посмотреть? – тут же сделал стойку Петрик.

– Нет, извините, с этим к Вадиму Андреичу. – Очкарик спрятал интересную бумагу за спину.

– Все ясно, Бабай нам недоплачивает! – сделал вывод дружище.

Я только пожала плечами, даже не сомневаясь, что ушлый чиновник отщипнет себе кусок от наших гонораров. Я вообще за другой информацией пришла.

– А Светозарная тут сидит? Или она тоже, как варяг, не в офисе работает?

– У нее где-то свой офис, это вам опять же к Бабаеву, он все курирует. – Очкарик снова спрятался за бумагами, показывая, что не желает продолжать разговор.

– Что ж, следствию все ясно, – шепнула я Петрику и пошла на выход.

Вновь потревожив трясущуюся лестницу, мы спустились, и я нагло сунулась за металлические гаражные ворота, которые не были заперты, а просто придавлены кирпичом.

В гараже было прохладно, пахло сырым цементом и… рыбой! Я пробежалась глазами по штабелям кафельной плитки и рядам мешков с цементом и шпаклевкой, в свободном углу высмотрев пару больших цинковых ведер, накрытых одной доской.