Я вытянула из кармана заранее приготовленную купюру и протянула ее собеседнице. Пятьсот рублей – четверть стоимости полета на парашюте.

Морячка деньги взяла, но говорить не спешила, смотрела на меня в непонятном сомнении.

– Он подло бросил мою подругу, – объяснила я.

– Маринку, что ли? – Морячка сунула пятисотку в карман.

– Вы знаете имя? – удивилась я.

– Они же переговаривались, я слышала. Легко запомнить: Максим и Марина. Неужто бросил? Надо же. – Морячка недоверчиво покрутила головой, каскетка чуть перекосилась, она ее поправила. – А казалось, такая любовь!

– Любовь и голуби, – пробормотала я машинально.

– Скорее уж любовь и птеродактили! – засмеялась морячка. – Ох, как они орали во время полета! Особенно он, – я такие дикие крики только в кино про динозавров слышала!

– Они вдвоем летали?

– В тандеме, да. Парню очень понравилось, он даже сверх ценника заплатил, сказал – считай, задаток за следующий полет, но больше они не приходили. – Морячка усмехнулась. – Видать, Марину парасейлинг не увлек, она хоть и улыбалась, но бледненько. Из вежливости, думаю, чтобы Максима не огорчать. А он в ней все равно разочаровался, да? Ну, это бывает.

Она поднесла ко рту рупор громкоговорителя и рявкнула в него:

– Гр-раждане отдыхающие! По набережной гуляющие! Подходим, не стесняемся, парасейлингом занимаемся! Катер катает, парашют над морем летает!

Я поняла, что морячка дает мне понять: мою пятисотку она уже отработала. И я действительно кое-что узнала.

Не без труда отыскав на набережной свободную лавочку, я присела на нее, чтобы систематизировать информацию и поделиться выводами с Кирой. Ее мобильный не отвечал. Я позвонила Эмме, но он тоже не взял трубку.

Воображение мигом нарисовало жанровую картину «Полдень в засаде»: на переднем плане – раскидистый ежевичный куст, под ним две хмурые физиономии в полосах боевой раскраски, нанесенной раздавленными ягодами, меж листьев зловеще поблескивают зажатые в кулаках стальные шампуры, а в дальнем углу полотна – два мобильника с отключенным ради соблюдения режима молчания звуком.

Пока я уважительно разглядывала этот шедевр, зазвенел мой смартфон.

– Люся, прости, мы не слышали твоих звонков – купались, – радостно затарахтел в ухо голос Киры. – Ты что-то хотела?

Я с сожалением стерла воображаемую картину. Действительность оказалась не столь героической, они там просто купались.

– Хотела рассказать тебе то, что узнала. Это насчет метелки, фото которой я тебе случайно отправила, ее имя Марина Панфилова. Оказывается, она крутила не только с твоим Максимом, но и с Виктором Афанасьевым – богатеньким бизнесменом из Краснодара.

– Что, одновременно и с тем, и с другим? Не может быть, Максим такого не потерпел бы. Должно быть, он и Марину эту бросил, как меня. – В голосе Киры послышались нотки злорадства.

– Или это она его бросила, переметнувшись к богачу Афанасьеву. А Макс поехал за ней и пытался вернуть, – предположила я. – Я только что выяснила: когда ты слышала над морем крик любимого птеродактиля, они как раз летали в тандеме – Максим и Марина. А ведь она в это время уже жила тут с Афанасьевым, выходит, погуливала от нового возлюбленного с вашим общим бывшим!

– Вот дрянь! – беззлобно и даже весело выругалась Кира. – Что ж, значит, мы с Максом квиты: он бросил меня, а метелка – его, один – один, на этом можно ставить точку… Люсь, я побегу, ладно? Витя сосиски пожарил, зовет меня…

– Беги, конечно.