Джорджия прикусила губу — то ли нервничала, то ли опасалась сказать что-нибудь, о чем потом пожалеет. Сердце колотилось неровно, ладони покрылись потом, по всему телу разлился жар, а ведь Джек еще не прикоснулся к ней. И Джорджия засомневалась, не делает ли она непоправимой ошибки, уступая своему влечению к нему.

   — Я заказал для нас обед в номер; ты ничего не имеешь против?

   Против? Боже мой, он угадал ее желание! Не хотелось сидеть друг против друга в многолюдном ресторане с мыслью, что на десерт им предстоит нечто особенное — не то, что другим.

   — Нет, конечно же, нет, — заверила она, надеясь, что он не уловит невольного вздоха облегчения. — Я и сама думала…

   — Только мы с тобой, Джо. Как в былые времена.

   «Ну, не совсем как в былые», — подумала она. Но не говорить же об этом… И она согласилась едва слышно:

   — Да, Джек, как в былые времена. Он и представить себе не может, как долго она выбирала сегодня белье. И вообще, где ему, мужчине, понять, чего стоил ей сегодняшний день… Но нет, ему дано это понять — иначе это был бы не он.

   — Чего изволите пожелать? — шутливо осведомился Джек.

   Джорджия ощутила, как у нее запылало лицо. Как мог он задать такой интимный вопрос в центре полного людей вестибюля отеля? И вдруг до нее дошло, что он имеет в виду обед. Джек усмехнулся со значением, словно понял ее мысли, и уточнил ласково:

   — Я имел в виду — чего изволите пожелать сначала, то есть на обед. — И, не удержавшись, добавил:

   — Остальным мы займемся позже — обещаю.

   — Откуда мне знать, что я захочу на обед? — Она сочла за лучшее оставить довесок без внимания.

   — У-у, какие мы сегодня злые! — рассмеялся Джек.

   — Вовсе нет, — буркнула она, но, не в силах сдержаться, улыбнулась: смех у него такой заразительный. — Да нет, я не…

   — Что, Джо?

   Резко умолкнув, Джорджия повела плечами.

   — Просто я волнуюсь, — искренне призналась она.

   Он откровенно удивился:

   — Волнуешься? Почему?

   — Как — почему? — изумилась она. — Ты еще спрашиваешь — почему?

   Он собрался что-то сказать, вздохнул, подумал, наконец проговорил:

   — Понятия не имею.

   — А тебя разве нисколько не волнует… то, что будет сегодня?

   — Конечно, нет. Слушай, Джо, если ты передумала…

   — Нет! — поспешно прервала она его, видя, как он улыбнулся ее поспешности, но не обратила на его реакцию внимания. — Дело не в этом.

   — Тогда в чем же?

   Она в самом деле не знала, как передать свои страхи, чтобы он понял. Сама не могла бы определить, чем они вызваны.

   — Джек, ведь это зрело больше двадцати лет. По крайней мере что касается меня.

   Он никак не выразил свое изумление тем, что Джорджия больше двадцати лет хотела его, не подтвердил, что и сам испытывал то же самое. Он понятия не имеет, какие желания одолевали ее еще тогда, когда они были подростками. Господь свидетель, ей удалось скрыть свои чувства.

   — И я беспокоюсь, что сделали со мной все прошедшие годы, — говорила она.