— И ты собираешься остаться, чтобы поправить финансовые дела, а потом все-таки развестись?

— Вот именно.

— Какие еще пожелания?

— Никто не должен знать ни о разговоре, ни о конфликте. Поняла? Никто!

Эйлин глядела на него сузившимися от ненависти глазами. Ей очень хотелось убить его. Нет, она не унизится до истерики, не доставит ему удовольствия!

Эйлин глубоко вздохнула.

— Ну что ж, — холодно ответила она. — Я, конечно, не в силах выкинуть тебя вон и не собираюсь вызывать полицию, чтобы не позорить себя и свою семью. Но больше не рассчитывай на развлечения.

— Посмотрим, — возразил он и направился к ней.

— Что ты делаешь?

— А ты как думаешь?

Она почувствовала запах виски и уловила в его глазах такое же бессильное бешенство, какое испытывала сама. На миг Эйлин показалось, что Скотт хочет ее ударить.

— Будь ты проклята! — выругался он, в то время как его руки с силой притянули се, а губы безжалостно смяли ее рот.

Эйлин пыталась вырваться, противостоять его страстному натиску. Она не желала быть его любовницей! Но ее яростное сопротивление постепенно уступило его опытным утонченным ласкам. Эйлин презирала себя за слабость, обратившуюся в жгучее желание. Он отнес ее в спальню. И вновь, не помня себя, она вскрикивала от страсти, молила о более изощренных ласках и ощущениях, вновь возносясь выше и выше по головокружительной любовной спирали… И вот уже ее тело выгнулось дугой в последнем, оглушительном и освободительном аккорде!

И сразу же, чересчур поспешно, Скотт отодвинулся от нее и лег навзничь на другом конце широченной кровати. Их разделяла пустота. С мерзким чувством, что ее использовали, Эйлин пошла в душ.

Струи горячей воды упруго стучали по спине, унося мыльную пену. Она была обессилена и морально унижена. И что теперь? Делать вид, что ничего не произошло?

Но ведь все круто изменилось! Да, она разочаровалась в Скотте, однако не могла вычеркнуть его из своего сердца. И понимала, что это навсегда.

А как она спокойно жила до знакомства со Скоттом! И зачем переживала, что до тридцати лет ни разу не влюблялась? Да Эйлин и врагу не пожелала бы такой любви! Постоянно саднящей боли, о которой она и не подозревала. И в то же время, по иронии судьбы, она не представляла себе жизни без Скотта.

Когда Эйлин вернулась в спальню, муж уже ушел. В ту ночь он вообще не вернулся домой. Эйлин легла спать, но до самого рассвета ворочалась с боку на бок, впав под утро в тяжелое забытье. Разбуженная будильником, она вспомнила вчерашнее и вмиг почувствовала безысходность. Может, я несправедлива к Скотту? — подумала она. Да нет же, он сам признал ее правоту. И все-таки обидно, что ей не удалось вызвать его на откровенность. Почему Скотт отказался объясниться с ней? Она не заслужила такого безразличия. Но как разговаривать после жуткого нагромождения обидных слов и оскорблений? Хранить полное молчание? Однако Эйлин не может жить в такой обстановке!

Мужу, по всей видимости, это удавалось запросто. Эйлин позвонила ему в десять. Он еще не пришел в контору. Она попросила передать, что волнуется и ждет дома. В три снова набрала номер.

— Мистер Митчел не может подойти к телефону, — извинилась секретарша.

Наконец в шесть Эйлин дозвонилась.

— Ты придешь домой?

— Почему столь трогательное внимание? — холодно спросил Скотт.

— По-моему, нам нужно поговорить.

— Я беседовал весь день. Устал.

— Как хочешь, — вздохнула она. — Но тебя ждать?

— Специально — не надо.