Адам с сердитым видом направился к ней, и Мэри собрала все свое мужество, чтобы не отшатнуться от этого надменного вельможи. Она будет стоять на своем и заставит его выслушать ее.

– О!

Невольное восклицание вырвалось у Мэри, когда Адам подхватил ее на руки. Она обняла его за шею. Исходивший от него терпкий мужской запах кружил ей голову, и жаркое желание разлилось по телу.

– Отпустите меня! – сердито сказала она, уставившись в его подбородок, где солнечный свет освещал поблекший синяк. – Я умею ходить.

– Повежливее, иначе у меня может возникнуть желание уронить тебя в грязь.

Мэри стиснула зубы, пытаясь совладать с собой и не ответить резкостью. Он и так уже был достаточно зол. Да и ссориться ей совсем не хотелось – сейчас, когда она могла прижаться щекой к его твердому плечу, закрыть глаза и на одно прекрасное мгновение представить, что он любит ее.

Владелец постоялого двора встретил их у порога и подобострастно выслушал приказания Адама. Он проводил Мэри в небольшую комнату, где за ширмой стоял ночной горшок. Дамам, очевидно, не пристало пользоваться удобствами на улице.

Мэри умылась и привела в порядок прическу. Она не столько боялась гнева Адама, сколько своих мыслей, не дававших ей покоя со вчерашнего дня. Кто же похититель – Питерборн или ее родной отец? Найдет ли она Джо или поездка принесет лишь разочарование? Отчаяние терзало ее, лишая последней надежды.

Адам ожидал ее в общей зале. Судя по суровому выражению лица, он не собирался прощать ее.

Но Мэри было сейчас не до пререканий.

Она быстро пошла к двери, и Адам, бросив монету склонившемуся в поклоне хозяину, молча подхватил ее на руки и, подойдя к карете, небрежно поставил на ступеньку – так крестьянин бросает на землю мешок с зерном.

Когда он направился к своей черной кобыле, Мэри вдруг решила, что он сейчас прикажет кучеру возвращаться в Лондон. В панике она вцепилась в дверцу кареты и закричала:

– Адам! Вы ведь не собираетесь отправить меня обратно?

Он обернулся, лицо его было непроницаемым.

– Нет.

Она с облегчением скользнула в плюшевый рай кареты и удобно устроилась на мягких подушках. Адам поедет впереди, а она сможет остаться наедине со своими тревожными мыслями. Она почти не сомкнула глаз прошлой ночью, то волнуясь за свою семью, то опасаясь пропустить его ранний отъезд.

Постукивая туфельками по полу, она не могла дождаться, когда наконец карета тронется. К вечеру они должны добраться до владений Питерборна. Но до этого момента ей предстояло еще долгих полдня волноваться за сестру, бороться с дурными предчувствиями, пугавшими ее, словно грозовое облако на горизонте.

Дверца распахнулась. Рессоры заскрипели, когда в карету шагнул Адам, заполнив собой все свободное пространство. Наконец они продолжили свой путь по ухабистой дороге.

Мэри напряглась, когда он сел напротив и бросил цилиндр в угол. Казалось, даже воздух раскалился от его еле сдерживаемой ярости. Но этот гнев не испугал ее, нет, его враждебность вызвала в ее душе бессильное отчаяние. Неужели он не видит, что ей нужны утешение, ласка и понимание?

Стягивая с рук перчатки, Адам наконец взглянул на нее.

– Итак? Не угодно ли тебе объяснить свое поведение? – сдержанно поинтересовался он.

Холодный огонь в его синих глазах взбесил Мэри. Но одновременно она злилась и на себя за неспособность совладать с терзавшим ее желанием.

– Не могли же вы думать, что я буду вышивать носовые платки, пока моя сестра в смертельной опасности!

– И поэтому ты решила и себя подвергнуть смертельной опасности?

– Я сделаю все, что необходимо. Если Питерборн удерживает Джо, я намерена быть там, когда ее освободят.

– Нет, там тебя не будет.