— Какой ужас!

— Мне передавали ее циничный афоризм: эпоха честности ушла в прошлое вместе с эпохой реакции, феодалов и колониализма!

— А не кажется ли тебе, что это ты толкнул ее на такой печальный путь? — спросила Нахад.

— Ну нет, дорогая! Кто ей мешал стать хорошей женой? Полюбить кого-нибудь по-настоящему, а не предаваться разврату. Короче говоря, она могла бы найти выход, если бы захотела.

Вот ведь люди — их волнуют давно умершие чувства! Но о том, как он страдает теперь, о его униженном достоинстве даже и не вспомнят! Да, Самра Вагди в тысячу раз счастливее Моны! Сын моей сестры погиб во время воздушного налета… Отец умер, доброе имя семьи втоптано в грязь и в довершение всего человек на пятом десятке лет влюбляется, как мальчишка, да еще без взаимности!

Чтобы отвлечься от этих мыслей, Хасан спросил у Сафвата:

— Есть какие-нибудь новости?

— Ничего определенного, но, по-моему, дела начинают идти на лад.

— Твоими устами да мед бы пить! — съязвил Хасан.

Сафват весело усмехнулся.

— Ах да, я же совсем забыл, что говорю с человеком, который в рядах израильской армии воюет против египтян!

— Так вот как ты оцениваешь мою позицию! — возмутился Хасан Хамуда.

— Должен признаться, что вопрос о твоем патриотизме меня несколько волнует.

— А что такое патриотизм? Демократия или социализм, Америка или Россия? Если вы считаете, что вам можно любить Россию, то почему отказываете нам в праве любить Америку?

— Есть ведь такое понятие, как воля народа! — с чувством произнес Сафват.

— Какого народа?

— Простых людей, которых ты совсем не знаешь!

Хасан Хамуда задохнулся от возмущения. В эту минуту он ненавидел все на свете: сад, где цвели апельсиновые деревья, вечернюю прохладу, своего друга Сафвата Миргана и его жену. «Успокойся! — сказал он себе. — Не то разговор может кончиться для тебя такой катастрофой, какую и представить-то невозможно».

XXVII

В одну неделю Алият пришлось дважды побывать на свадьбах: на очень скромном бракосочетании ее несчастного брата и Сании и на свадьбе Моны Захран и Салема Али в ресторане «Омар Хайям». Алият грустью думала, что теперь ее отношения с Санией и Моной уже не будут такими доверительными и нежными, как раньше, даже если они останутся подругами. Она ощущала в сердце ноющую пустоту. Мысль о том, чтобы вернуться к прежней жизни, ей претила. Она жаждала настоящей любви!

Как-то раз к ней на службу позвонил Хусни Хигази и пригласил к себе. В свободный вечер она отправилась к нему.

— Я давно хотел тебя увидеть, — радостно сказал Хусни, здороваясь с ней.

Но Алият только молча взглянула на него.

— Как живешь?

— Ем, пью и сплю, — вяло ответила Алият.

— Из несчастий, которые обрушивает на нас жизнь, следует извлекать полезные уроки. Не стоит падать духом, не стоит терзаться!

— Я и учусь на ошибках! Но на это требуется время.

— У тебя стойкая душа! Я спокоен за твое будущее.

Алият невольно засмеялась. Хусни внимательно посмотрел на нее.

— Что тебя так развеселило? — спросил он.

— Смешно видеть тебя в роли проповедника!

Хусни подошел к бару и начал смешивать свой любимый коктейль.

— Я это уже слышал!

— И не забыл? А новый фильм ты снимать не собираешься?

— Меня всегда заботит будущее моих девушек, и я не забываю их, не то что они, — заявил Хусни, протягивая бокал Алият.