То ли подействовал коньяк, то ли головная боль, но я мигом окунулся в тяжелый сон.

5

Проснулся я так же неожиданно, как и уснул. Из за двери, ведущей в туалетную комнату, доносились звуки льющейся воды и старинная песенка, переделанная на современный лад:

Первым делом перепортим самолеты, Ну а девушек? А девушек – потом…

Простыня, отделяющая меня от «супруги», сдернута, видна неубранная постель. Пора одеваться. Натянул джинсы, заправил в них рубашку, причесался. Заодно взглянул на багажную полку. Портфель мирно покачивался на прежнем месте, но мне показалось – ручка повернута не в ту сторону – направо. А вчера лежала – налево… Глупости, зачем Любаше трогать вещь, которую если я не ошибаюсь, ей приказано охранять?

– Извозчик, натягивай штаны, я выхожу.

– Давно оделся, можешь не стесняться…

– Это мне то стесняться? – звонко рассмеялась девушка, появляясь в купе. – Честно говоря, позабыла, как это делается… Садись завтракать…

– Может быть, двинем в ресторан? Надо же проесть выделенные Тихоном деньги…

– Хлебать протухшие щи и жевать недожаренные котлеты? Избави Боже! Недаром же я натолкала полный саквояж продуктов, это – чтобы не подхватить понос и не сидеть в обнимку с унитазом!… Садись, садись, не сопротивляйся. Жену положено слушать, а в эту поездку я твоя жена. Правда, не венчанная, но со штампом в паспорте… На коньяк не рассчитывай, с утра не пью и тебе не советую…

У меня и без коньяка кружилась голова. Кто мог брать портфель, кроме Любавы? Некому, дверь заперта… У проводника, конечно, имеются запасные ключи, но зачем ему проверять вещи пассажиров?… Значит, все же Любаша! Как бы поделикатней спросить…

– Что то ты скучный с самого утра, – щебетала девушка, обильно намазывая хлеб маслом и покрывая его колбасой. – Не получилось со «сладким», помешала простынка? – ехидно допрашивала она. – Какой же ты после этого мужик, если не смог преодолеть и такую хлипкую преграду? Или побоялся получить по физиономии? Наперед знай: чем больше женщина грозится, тем она уступчивей…

– Учту, – буркнул я, не вдумываясь в суть сказанного. – Постараюсь доказать обратное… сегодня ночью…

– И не подумай, и не пробуй – ничего не получится! – с испугом воскликнула Любаша. – У нас с тобой – деловые отношения, смешивать их с любовными – вредно и для дела, и для здоровья… Мне кажется, что в компании, куда попал, ты – единственный честный человек… Не считая, конечно, меня, – снова рассеялась она.

– Пой, пташка, пой. Так я тебе и поверил. Все мы честные пречестные, когда это выгодно… А вообще давай поговорим откровенно. Начинай…

Стоит ли откровенничать? Где гарантия, что малознакомая девица не передаст нашу беседу тому же Тихону?

Я колебался, вглядываясь в миловидное лицо Любаши, выискивая в нем ответ на все мои сомнения. Впрочем, идти на попятную, когда сделан первый шаг, более опасно, чем лезть напролом… Да и что предосудительного в моем любопытстве? Имею же я право знать, кто мне друг, а кто враг?

– Почему начинать должна я? Ты затеял беседу, ты и покажи пример откровенности…

И я решился.

– Первый вопрос – зачем ты ночью трогала портфель?

Любаша округлила глаза. Я сразу понял – ошибаюсь. Ручка лежала в том же положении, что и вчера – я потихоньку схожу с ума…

– Можешь не отвечать, – торопился я. – Обычная проверка… Итак, что меня интересует в действительности? Кто такие Тихон и Владик? Чем они занимаются, кто по профессии… Поймите…

– Снова на «вы»? – строго спросила Любаша, приподнимаясь.