— Ой, а из Ленинграда так вообще невозможно даже было себе представить! Даа… Атеперь я продаю Милошу свои ленинградские шкафы и буфеты… — Влад налил себе вина и полулег на диване, не собираясь куда-то уходить. — Даже питерские еще, антик потому что. Вывозил их, надо же! Морем переправлял! Тьфу! В шкафу, что ли, жить? Буфет есть? На комоде ехать?

— А, так это твоя мебель у Милоша… Я даже стишок сочинила… Не о мебели, но упоминаю. О красоте стих…

— Все вы, «артистс», паразиты… Живете за счет крови и страданий других, — «офицер» листал сборник стихов «Песма о Косову» — «ГраИанин Б. / извеодрагу/ милу, премилу Фиду/у градски парк/Льубио je Hohyy колено / тамо где не пада киша…»

— Чего бы стоило это «льубио» и все страдания, не будь они сложены в строфы, не нарисованы «паразитами», а? — Славка почувствовала, что вновь начинает пьянеть, третий раз за вечер.

Дан рылся в пластинках, поставив уже «гротескных пидерасов», как называла Славка «Би Джиз».

— Скажите мне, ну и что будет? Ирак, Югославия, ясно, что следующая в списке Россия. Вот он, новый порядок, а?

— Это, Влад, вариант, если вы, русские, вовремя не вспомните, что когда-то были великим государством и до сих пор еще имеете право на вето.

— Слушай, выключи ты этих маразматиков! Поставь Аэросмит. Либо ничего не надо!

— А что они могут сделать, а? По рукам и ногам они повязаны. Им нужны деньги, специалисты… Хотя, я не верю, что русские смогут влезть в международные рыночные отношения на равных со всеми правах. Их душа им помешает. И неистребимая любовь, как говорили в школе, к справедливости. Душу все-таки дольше придется ломать, чем идею о коммунизме… Что они будут делать с гражданством? Русский, это же национальность! Живущий в России чукча не может называться русским. А при таком религиозном ренессансе и евреи не смогут. Для русской православной церкви еврей — это не что иное, как зло. Да и сами евреи, разве они хотят быть русскими? И у вас в Югославии теперь какие граждане? Босняк может как раз для гражданства и подходит. Но это же не национальность. В Хорватии граждане будут хорватами? А как же словены?

— А вот Моника Селеш американка, ну, там, когда-то рожденная в Сербии. И всё. И нет у нее никаких патриотических чувств, ребятки, и никаких страстей к своей национальности…

— Если бы она не была Моникой Селеш, никто бы об этом и не думал. От знаменитости больше требуют, потому что имеет возможность прямого выхода в масс-медиа… Хорватам жутко не повезло. Плюс этот их характер, воще все им портит. Они всегда примыкали к врагам сербов, будучи территориально с сербами связаны. Будучи все-таки славянами для латинцев, католиков, они для Белграда были слишком европейцы, слишком… латинцы таки. Для тех недостаточно, для этих слишком! Но вот ведь вещь! За все их «штучки» они никогда не несли наказаний. И после Первой мировой войны, и после Второй мировой — прощены и присоединены к Сербии. Ни тебе судов за их концлагеря, ни штрафов… Но, наверное, они носили на себе всегда это клеймо предателей…

— Да ладно, сама идея Югославии хорватская. Южная Славия. Южное Православие. Это кто южный? Белград, что ли?.. Тебя местные органы, небось, уже на полную катушку ангажировали, а? — Славка протянула «офицеру» свой пустой стакан.

— Они его ангажировали от слова «выжимать». Выжали всю информацию, а документики… тю-тю! Ребятки, я поеду.