— И что изменится после истечения срока помолвки?

 — Год — очень большой срок, Маркус. И полгода тоже. Если Юлиана не пара Беннету, он убедится в этом сам.

 — Не так-то просто расторгнуть помолвку.

 — Да, но все-таки возможно. И ты быстро все уладишь без особого шума.

 Маркус помрачнел:

 — А если за это время Юлиана не скомпрометирует себя в глазах Беннета?

 — Нельзя не учитывать и такую возможность. Но сейчас главное, чтобы влюбленная парочка не пришла в отчаяние. Если Юлиана действительно любит Беннета так же, как и он ее, они, конечно же, вообразят себя романтическими героями, соединенными самой судьбой. Они решатся переступить через своих близких и через все законы ради того, чтобы быть вместе.

 — Проклятие! Но все, что ты говоришь, справедливо лишь в том случае, если я заблуждаюсь насчет Юлианы. А если я все-таки прав, тогда все кончено. Дорчестеры — все трое, включая и малышку Юлиану, — наверняка уже решили, что Беннет больше не представляет для них никакого интереса.

 Ифигиния вздохнула:

 — Милорд, я очень сомневаюсь в том, что вы правильно оцениваете ситуацию. Вы человек науки, возможно, самый умный из всех, кого я только встречала в своей жизни, но вы слепы как крот, когда дело доходит до любви. Любовь заставляет людей творить безумства.

 Он внимательно посмотрел на нее:

 — А вы откуда знаете?

 Ифигиния поспешно прикусила язычок. Не могла же она сказать ему, что на собственном опыте знает, до какого отчаяния может довести безответная любовь.

 — Я видела, как влюбилась моя сестра, — пробормотала она. Взгляд Маркуса стал еще пристальнее.

 — В мужчину, который, как вы думали, любил вас?

 Ифигиния задохнулась:

 — Ты знаешь о Ричарде Хэмптоне?

 — Да. — Он снова перевел взгляд на окно.

 — Вы полагаете, что знаете все на свете, милорд?

 — На собственном опыте я убедился, что сделать правильный вывод можно, лишь обладая полной информацией.

 — Но раз ты уверен, что все знаешь, к чему тебе мои объяснения по поводу Ричарда?

 На мгновение Маркус встретился с ней глазами — и снова отвернулся к окну, глядя на пролетающие мимо ночные улицы.

 — Ты любила его?

 — Мой ответ прозвучит бессмысленно для человека, не верящего в любовь.

 — Ты уходишь от ответа.

 — Просто следую твоему правилу, запрещающему удовлетворять чужое любопытство. — Она помолчала. — Но я готова заключить с тобой сделку.

 — Какую еще сделку?

 — Отвечу на твой вопрос, если ты пообещаешь откровенно ответить на мой.

 — Согласен, — бросил Маркус. — Но ты отвечаешь первая. Итак, ты любила молодого Хэмптона?

 Ифигиния помолчала, пытаясь быть честной. Странно — до чего же тяжело, оказывается, припомнить собственные чувства тех дней, когда она с волнением ждала предложения от Ричарда! Как бедны и бесцветны были ее переживания по сравнению с тем, что она сейчас испытывает к Маркусу!

 — Думаю, что я смогла бы научиться любить его, — тихо прошептала она.

 — Смогла бы научиться любить?! — изумленно переспросил Маркус. — Какая чепуха!

 — Совсем не чепуха. Я до сих пор в душе синий чулок… учительница.