— Мисс Брайт, хотелось бы напомнить вам, что в данный момент перед вами стоит новая и гораздо более серьезная проблема, чем та, которую вы решали еще час назад.

 Она непонимающе захлопала ресницами.

 — Вы перестали быть фиктивной любовницей.

 Какое-то время она непонимающе смотрела на него. Потом наконец догадалась.

 — Кажется, я поняла, о чем вы хотите сказать.

 — В самом деле, мисс Брайт?

 — Да, конечно. — Она опустила глаза, смущенно разглядывая складки на его сорочке. — Но с какой стати этот краткий, маленький, ничего не значащий эпизод должен изменить характер наших отношений?

 — Черт бы вас побрал, Ифигиния!

 — Маркус, ну пожалуйста! — Она подняла руку, словно хотела коснуться его щеки, но вдруг остановилась. — Я знаю, вам очень не понравилось то, что произошло сейчас в храме.

 — Мое удовольствие или отсутствие такового является наименее существенной частью вопроса, — грубо отрезал он. — Мне кажется, вы просто не в состоянии понять всю серьезность момента!

 — Но я все прекрасно понимаю, милорд! Я представляю, как вас встревожил и даже, наверное, испугал этот ужасный приступ! Господи, да я сама на какое-то мгновение поверила, что вы умерли или что у вас случился апоплексический удар.

 — Апоплексический удар! Боже, я просто схожу с ума! Без всяких сомнений…

 — Да поверьте же, я не имела ни малейшего представления о том, что моя невинность произведет на вас такое убийственное впечатление! Право же, я очень сожалею, милорд.

 Маркус подошел к балюстраде, окружавшей террасу. Остановился, посмотрел на Ифигинию. Ее слова каким-то странным, непостижимым образом совершенно лишили его воли. Он был очарован ею.

 — Вы правы, — согласился он. — Откуда вам было знать, что может сотворить ваша невинность с моими слабыми нервами!

 — Вот именно! — Она опять ослепительно улыбнулась. — Но ведь вы заверили меня, что теперь вы здоровы? Это правда, милорд?

 — Думаю, я полностью исцелился… принимая во внимание характер болезни.

 — Вот и славно! Я прекрасно понимаю, что вы перенесли сильнейшее потрясение…

 — Потрясение? — перебил он и с готовностью кивнул:

 — Да, точнее не скажешь.

 — Вы были очень напуганы… И все же постарайтесь смотреть на вещи проще, сэр. Уверяю вас, больше вам не о чем беспокоиться.

 Маркус положил руку на балюстраду и с силой стиснул мраморные перила:

 — Почему же?

 — Потому что даю вам слово чести — никогда больше не буду… — она запнулась и деликатно покашляла, — не буду приставать к вам с любовью, милорд.

 Какое-то время он с любопытством изучал ее лицо. Она простодушно ждала ответа, а Маркус стоял и не мог припомнить, удавалось ли когда-нибудь другой женщине вот так же легко лишить его дара речи…

 — Весьма глубокомысленное замечание, мисс Брайт.

 — Забудьте о том, что произошло! — снисходительно отозвалась она. Потом наклонилась к нему и доверительно понизила голос:

 — Если быть совсем откровенной, то мне эти минуты тоже не доставили ни малейшего удовольствия. Так что поверьте — я пока еще не сошла с ума, чтобы отважиться на повторение!

 Внутри у него все похолодело. Этот, как она выражается, эпизод оказался полным провалом. И что самое ужасное, он сумел испортить девушке ее первое страстное переживание в жизни.