Он взглянул на нее: щеки ее пылали, глаза горели, губы припухли от поцелуя.
Но полуулыбка, тронувшая его губы, не была ни мягкой, ни нежной, ни даже ироничной. Она была бесстыжей, откровенно хищной.
– Мне следует взять тебя сейчас, чтобы погасить тот мучительный пожар, который ты во мне зажгла и который грозит меня уничтожить, – сказал он, отпуская ее.
Ей пришлось собрать все свои силы, чтобы не рухнуть к его ногам.
Он, вероятно, догадался об этом и протянул руку, но она молча отстранила ее и оперлась на подлокотник дивана.
– Мне надо лететь ранним рейсом, – с сожалением сказал он. – Но могу тебе обещать следующее: когда я, наконец, доберусь до твоей постели, не жди, что я уползу на рассвете. Буду заниматься с тобой любовью столько, сколько потребуется, сага mia.
Он ушел, тихо закрыв за собой дверь, но его угроза еще долго звучала у нее в ушах.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Паскуале был в Нью-Йорке, и жизнь Зуки, казалось бы, должна была стать менее напряженной.
Это в теории, а в действительности была совершенно другой.
Зуки поняла, что скучает по нему. А если быть честной, то жестокая и болезненная правда заключалась в том, что она очень скучала.
У нее было два съемочных дня для «Формидабль», но она постоянно ловила себя на том, что надеялась увидеть Паскуале в студии.
Она потеряла аппетит, ее покинули чувство юмора и желание заниматься живописью. На четвертый день солнечным утром она решила позвонить своей невестке и попросить разрешения провести день с племянником. Керсти смогла бы отдохнуть, а Тоби такой забавный, что заставит ее забыть о Паскуале.
Но на звонок никто не ответил, и Зуки решила позвонить в офис Пьера, чтобы узнать, где его жена и сын.
Она набрала номер прямого телефона, и чуть было не выронила трубку, услышав знакомый низкий голос, ответивший:
– Да?
Так, значит, он вернулся из Нью-Йорка, подумала Зуки, почувствовав боль в сердце. Приехал и не позвонил ей. Глупо, но такова была ее реакция…
– Алло? – несколько нетерпеливо переспросил он.
– Алло, – наконец отозвалась Зуки, убедив себя, что будет выглядеть по-детски, если она просто положит трубку.
– Зуки? – тут же спросил Паскуале. – Это ты?
– Да, я. А Пьер на месте?
– Ага, он здесь.
– Можно мне с ним поговорить?
– Сейчас. Как ты себя чувствуешь?
Ей показалось, что ему это действительно интересно. Может быть, он тоже по ней соскучился?
Ох, Зуки, подумала она, у него в Нью-Йорке наверняка было с кем развлечься.
– Все в порядке, – несколько сдержанно ответила она. – Как ты?
Он рассмеялся, очевидно находя забавным ее официальный тон.
– Устал. Даже очень. Полно было дел. – Понизив голос, он спросил: – Ты по мне соскучилась? – Как ему удается облечь в слова именно то, о чем она думает?
– Ну конечно. Мне тебя не хватало, как дырки в голове. Знаешь поговорку?
Он лишь радостно засмеялся.
– Я слышал от Ломас, что съемки прошли успешно.
– Да, говорят.
– Поужинаем сегодня вечером? – внезапно спросил он.
Здравый смысл вдруг улетучился, и она чуть было не согласилась, но тут же очнулась и решила ни за что не поддаваться искушению. К тому же сейчас не надо было смотреть в эти дьявольские черные глаза, так что отказываться было не так уж и трудно.
– Я не могу.
– Свидание? – коротко спросил Паскуале.
– Я занята, – попробовала она увильнуть от ответа.
– Настолько, что не можешь отменить встречу? – произнес он с прежним высокомерием.
– Тебе еще никогда не отказывала ни одна женщина?
– Спрашиваешь, а сама вряд ли хочешь услышать ответ на этот вопрос, не так ли, Зуки?
– Почему меня должен волновать твой ответ? – холодно возразила она. |