— Долго еще будете гостить у папеньки? — как бы между прочим осведомился Болдин.

— Полторы недели, — вздохнула Алена. — Погода портится, надо браться за голову… А вы, Павел?

— Не знаю.

— Какой хороший ответ, — восхитилась девушка. — Точный, лаконичный, емкий.

— А главное, правдивый, — проворчал Павел. — Не исключаю, что пробуду в Плиевске гораздо дольше, чем планировал. Хотите совет, Алена? Не рассказывайте отцу о том, что сегодня с вами произошло. Человек он немолодой, может расстроиться. Или того хуже — посадит вас под замок, и будете жить затворницей в башне. Просто в дальнейшем проявляйте осмотрительность, не посещайте сомнительных мест и не знакомьтесь…

— …С незнакомыми людьми, — прыснула Алена. — Такими, как вы, Павел. Хорошо, буду знакомиться только со знакомыми. Мы, кстати, уже приехали, через два дома будет мой. Вы неплохо ориентируетесь, даже не пришлось подсказывать.

Такое ощущение, будто улица Жемчужная находилась в сельской местности. Зеленели сады, за глухими заборами высились черепичные крыши. У проживающих здесь людей имелись приусадебные участки. Вдоль проезжей части выстроилась акация. Место было приятное. Папа Алены был, очевидно, не пролетарского сословия. Но расспросить об отце, к сожалению, не удалось. На площадке между участками стояло несколько машин. Павел остановился у дощатого коричневого забора. В нижней части ограды выделялась калитка.

— Вот моя деревня, — Алена вздохнула как будто даже с сожалением. — Извлечете из своего лимузина моего железного друга?

— Да, конечно. — Павел шагнул к багажнику.

Когда он выгрузил велосипед, Алена уже стояла у калитки, ждала. Темнота еще не пала, в сумерках поблескивали ее глаза. Она нерешительно замялась, перехватила руль, достала ключ из сумочки.

— О, открыто, значит, папа уже дома… Я пойду, хорошо? — она словно спрашивала разрешения.

— Да, конечно, Алена, всего вам доброго… — В горле как-то запершило, он закашлялся, выдавил из себя: — Может, еще встретимся? Сходим, например, в кино, где-нибудь посидим, погуляем…

Пауза была жгучая, почти театральная. Девушка заколебалась, быстро глянула на него, потупилась.

— Ладно, Павел, давайте…

— Завтра?

— Нет, давайте лучше послезавтра, в четверг… Хотя я, право, не знаю…

Он не стал выяснять, чем послезавтра отличается от завтра — явно ничем, но если женщина так хочет…

— Отлично, Алена, пусть будет послезавтра. Скажем, около семи часов вечера, на ступенях городского Дома культуры. Куплю билеты в кино — хотя даже не знаю, что сейчас идет на больших экранах…

— Я тоже не знаю, — Алена засмеялась. — Хорошо, договорились. Только если я вдруг не приду…

— Значит, ждете у аптеки, — свел дело к шутке Болдин. — Позвольте, помогу перекатить вашего коня на участок, а дальше уж сами…

Алена открыла калитку, приняла от него велосипед, калитка закрылась.

Жить в заштатном городишке становилось интереснее. Женское лицо стояло перед глазами — любопытный симптом… Павел в задумчивости двинулся к машине, остановился.