|
– При всем моем уважении к вам, между нами говоря, я надеюсь, что вы не дали себя окрутить? Требовалось дать ему выговориться. Чтобы выиграть время, Мегрэ мог либо потягивать пиво, либо вытряхивать трубку и набивать в нее новый табак. – Я предполагал, что она со дня на день выкинет фортель. Подобные припадки вырисовываются заранее. Но я никогда не предполагал, что она потревожит столь большую шишку, как вы… Будьте осторожны, господин Мегрэ! Вы принимаете даму за валета… Четыре валета! Вы пасуете? Он подбросил кости. – Четыре короля! Вам не везет, однако! Чтобы уж закончить с бабенкой, то это не ее вина, что она немного со странностями, как говорится… Еще в детстве ее лечили по поводу лунатизма… – И, взглянув на дверь, он воскликнул: – Гляди ка! А вот и ваш коллега… будет лучше, если я вас оставлю вдвоем. Он стушевался перед Жеромом Лакруа, который только что вышел из такси и входил в бистро. Мужчины пристально поглядели друг на друга, причем юный проходимец по прежнему обезоруживающе улыбался, а полицейский с набережной Орфевр нахмурил брови. – Здравствуйте, дядюшка… А что здесь делал этот тип? – Кто он? – Малыш Луи… Вы должны были его знать, когда он служил посыльным в ночных кабаре Монмартра… Тип, который считает себя весельчаком и которого я рано или поздно застукаю… Жером Лакруа, поступивший в уголовную полицию по протекции Мегрэ, был высоким костлявым юношей, с густыми волосами и упрямым характером. У него был длинный нос, маленькие глаза, огромные руки и ноги. Его считали грустным, настойчивым, готовым лучше отдать себя на растерзание, чем пренебречь малейшей крупицей своего долга. – Садись сюда в уголок, сынок! – промолвил Мегрэ, выбрав столик, оттуда он мог видеть № 67 а. – Ты знаком с его сестрой? – С чьей сестрой? Малыша Луи? Действительно, я как раз заходил к ней на днях. Мегрэ не подал виду, но новость не доставила ему удовольствия. – Речь идет о мадемуазель Берте? – Да. Портниха, живущая напротив… Тетушка хорошо себя чувствует? – Ты меня об этом уже спрашивал по телефону… – Правда… Прощу прощения… – Что из себя представляет эта мадемуазель Берта? И Мегрэ с некоторым удовлетворением констатировал, что племянник затрудняется ответить. – Она портниха. – Ты об этом только что сказал. – Она любовница некого Альбера Марсинелля, которого мы разыскиваем за убийство сержанта муниципальной полиции на бульваре Бомарше… – Это все? – Честное слово, это все, что я смог выудить. Она ведет размеренный образ жизни. Сведения, полученные от консьержки, превосходны. Помимо этого Альбера, она никогда не принимает у себя мужчин, даже своего брата, которого она выставила за дверь раз и навсегда… Но… Действительно… Ведь вы приехали в Париж не из за нее? – Напротив! Удивленный Жером принялся размышлять, уставившись в рюмку. Он не понимал, каким образом эта история могла заинтересовать его дядю, который отказывался Утруждать себя и более серьезными делами. – Знаете… По моему разумению… Мы сцапаем его со дня на день, и со всем будет покончено… Закоренелый подлец, который не стоит того, чтобы тратить на него время… Мы повсюду разослали его описание, и меня удивит, если… – Тебе следовало бы поместить объявление в «Энтран». Решительно, Жером понимал все меньше и меньше. – Объявление, чтобы его найти? – Запиши текст: «Альбер, среда, 3 часа 17 минут». Позаботься, чтобы на вокзале Кале в это время находился полицейский… Если наш Альбер там… – Это все? – Это все. |
